Прошло уже около тридцати декациклов с тех пор, как автоботы, попрощавшись, покинули планету Земля. Первое время люди появлялись в старом бункере ежедневно, предаваясь воспоминаниям и грусти, словно стараясь впитать в себя витавший в этом месте дух былых времен, когда кроме Рэтчета тут были и остальные автоботы. Их большие механические друзья, не раз спасавшие их мир, восстановившие, наконец, свою планету и улетевшие к себе домой. Со временем визиты становились все более редкими. Стены базы были уже просто стенами, вызывающими какую-то непонятную тоску и осознание того факта, что кроме медика в тихой сейчас лаборатории никого не было и не будет.

Людям свойственно приспосабливаться. И Раф, и Джек, и Мико смирились, продолжили учиться, жить своей обычной человеческой жизнью, прерванной на время таким феноменом, как война двух инопланетных рас. Приходящие иногда поговорить люди долго не задерживались. Несмотря на мирное время, Рэтчет, и раньше не отличавшийся общительностью, все время тратил на огромное количество схем и расчетов, что то и дело мелькали на множестве мониторов. На вопросы вроде «а это что?» говорил нечто неопределенное о разработках на благо автоботов и так далее, не вдаваясь в подробности описания своего проекта по нейропрограмированию. Люди все равно бы не поняли. Да и не стоило им знать, что на Земле остался не один трансформер, а два…

- Опять? – хриплый безразличный голос едва ли можно было идентифицировать по старым образцам. Да и прикованный к платформе корпус сейчас больше походил на жалкую пародию былого великолепия. Меньше земного года назад алые пластины брони благородно поблескивали при неярком освещении, аэрография на дверцах заставляла завидовать всех белковых, а красная подсветка давала возможность безошибочно определить владельца даже в полной темноте. Сейчас же Нокаут мало напоминал себя прежнего. Никакого привычного блеска, дверцы с аэрографией, детали фигурной решетки радиатора, энергопосох и часть рабочих инструменов, демонтированных из манипуляторов медика, свалены в кучу в углу помещения. Сам же десептикон безразлично смотрел в потолок, лежа на платформе практически без возможности двигаться. Усиленные блокираторы, множество проводов, подключенных напрямую к раскрытым схемам уже стали привычными, не стоящими внимания за невозможностью что-либо изменить. По земным меркам прошел почти год с того цикла, когда погиб Мегатрон, когда попал в Зону Тени Саундвейв, когда исчезли Шоквейв и Старскрим, когда он, Нокаут, попал в плен и с «великодушного разрешения Прайма» остался бета-тестером «добренького» Рэтчета, решившего во что бы то ни стало переписать его личность во имя cпасения Искры…

Единственное, о чем раньше жалел алый спорткар, так это о том, что автоботы его не отправили в колодец Искр. Позже Нокауту не дали возможности самостоятельно дезактивироваться, ибо вернулся в онлайн он уже в этом проклятом закрытом от посторонних глаз, звукоизолированном помещении, оснащенном специфической медицинской аппаратурой, сильно отличавшейся от того земного шлака, что заполнял большую часть базы. Личностное перепрограммирование стало для автоботского медика идеей-фикс. Снова и снова он пробовал новые варианты своих разработок, стараясь переписать директивы, заложенные в самой Искре, изменить Нокаута в лучшую, по его мнению, сторону. И тот менялся, менялся, теряя свою особенность, постепенно, по частям утрачивая нечто такое, что делало его живым мехом, отличным от серой груды металлолома. Наблюдавший пациента Рэтчет поэтапно фиксировал капитуляцию пленника.

На первой стадии алый медик еще держался. Вырывался из блокираторов, выкручивал вокалайзер на всю мощность, поминая старокибертронским матом таких предков автоботов, о которых те и сами не догадывались, провоцировал Рэтчета на споры, ругал свой убогий внешний вид, все, что угодно, лишь бы хоть как-то изменить положение. Автобот не реагировал, снимал нужные показания, что-то подсчитывал и уходил, снова оставляя Нокаута наедине с самим собой. Вторая стадия началась после первого испытания программ автобота. Испытания закончились, так толком и не начавшись: фаерволы вступили в конфликт с навязываемым программированием, замкнули нервные центры, рандомно запустились какие-то процессы в корпусе, в результате чего Рэтчет получил вылетевшего в оффлайн от болевой перегрузки трансформера с частью сожженных микросхем. Вернувшийся в онлайн, починенный Нокаут после такого не хотел функционировать, прекрасно осознавая, что неудачная попытка вряд ли остановит ученого. Воззвания к воинской чести успехом не увенчались: белый медик заявил, что он чинит мехов со дня активации и не будет убивать беззащитного, даже если этот самый беззащитный сам жаждет этого больше всего на свете. Особенно, если беззащитный этого жаждет. Дополнительно внеся в список характеристик на коррекцию склонность к суициду, «добрый доктор» снова засел за расчетами, периодически проверяя свои недо-разработки на пациенте. Третья стадия наступила как-то незаметно даже для самого Нокаута. Сначал жаждавший функционировать, позже готовый дезактивироваться, сейчас алый медик погрузился в пучину абсолютного безразличия к собственной судьбе. Удивительно, но за сравнительно небольшой для трансформера отрезок времени десептикон изменился. Потерял жажду жизни, стал походить на бездатчикового дрона, не осознавая ничего, кроме периодической боли, разрывающей схемы во время очередного неудачного эксперимента, и уже даже не мечтающий о том, чтобы очередной оффлайн стал вечным. Он словно застрял во временной петле: нет возможности выбраться, нет возможности дезактивироваться, нет желания делать хоть что-то, чтобы прекратить мучения. От постоянной тишины и неподвижности Нокаут потихоньку скатывался в машинное безумие. Иногда ему казалось, что он в помещении не один, будто где-то рядом неслышно бродит Саундвейв. Рядом, и так далеко… И Нокаут с ним говорил. Говорил в пустоту, не ожидая ответа. Нес всякую чушь, только бы не молчать. Говорить с невидимым связистом было просто. Медик привык к молчанию синего меха, а потому отсутствие ответов собеседника воспринималось как должное, правильное, пришедшее из прошлой жизни.

Но дверь снова отъезжает в сторону, являя временами сбоящей оптике Нокаута белого автобота, и, даже не поворачивая головы, алый медик задает вопрос, не ожидая услышать ответа. Он ему по большому счету-то и не нужен, но Рэтчет отвечает, впрочем, не наблюдая никакой реакции в алой оптике:

- В этот раз все должно получиться. Все обязательно получится! – с какой-то угрюмой уверенностью автоботский медик молча подключал к пациенту все новые и новые провода. Нокаут никак не реагировал. Даже точное знание того факта, что сейчас придет обжигающая, плавящая схемы, почти ирреальная боль, не вызывало никаких эмоций. Как-то неуместно всплыл один из архивов, когда в наказание за проступок Старскрим довел его почти до истерики, испортив краску острыми когтями…

Воспоминание оборвалось вместе с первыми импульсами, разошедшимися по всем системам. Алый медик задрожал. Что-то шло не так, как обычно. Корпус разогревался быстрее обычного, ускорилась работа вентсистем, засбоила оптика. Боль вспыхивала точечными ударами в разных частях корпуса, но мощностью не уступала ядерным взрывам в миниатюре. Нокаут кричал, вырывался изо всех сил, чувствуя, что он уже на пределе. Вспышка – и яркое сияние Искры, не прикрытой броней, начало угасать. Десептикон провалился в оффлайн и уже не мог запоминать, как проводил операции по реанимированию Искры Рэтчет…

Выход в онлайн был тяжелым. Не совсем осознавая свое местоположение в пространстве, алый трансформер откалибровал оптику и попытался привстать на платформе, но ему помешали блокираторы.

- Какого шлака? – спорткар рванулся, впрочем, без особой надежды на успех.

Услышав свое имя, алый трансформер активно завертел головой, но белый мех сам подошел, оказываясь в зоне видимости. - Эм… - две астросекунды, обращение к архивам. – Рэтчет?

- Как ты себя чувствуешь? – надежда теплилась в Искре автобота, но он все еще не верил…

- Я…я ничего не помню… Основные данные в наличии, но…я не помню, кто я...

- Ты автобот, Нокаут. Во время последней битвы тебе серьезно досталось. Арси и Балкхэд принесли твой полуразбитый корпус, но и Мегатрон был уничтожен, его соратники бежали, - Рэтчет внимательно следил, как отреагирует на такое заявление бывший десептикон, в памяти которого теперь остались лишь сухие данные. Никаких воспоминаний о реакции его на эти самые данные, никаких воспоминаний о прошлых предпочтениях и жизни. Алый трансформер сверился со списком достижений Мегатрона в собственной памяти и пришел к выводу, что его дезактивация, похоже, к лучшему, - мы не стали переправлять тебя на Кибертрон, оставив на Земле. Несмотря на образование медика, должен тебе сказать, что ты истинный воин. Пролежал в стазисе почти тридцать декациклов и снова с нами, - Рэтчет уже отключил блокираторы и осторожно помог сесть более хрупкому алому трансформеру, - я не надеялся даже на частичное восстановление памяти, а ты помнишь…

- Да, наверное… - сейчас Нокаут был немного растерян, прописывая новые сведения в память, сохраняя рассказ медика, накладывая свои размышления и ассоциации на сухие столбцы данных. Все выглядело логично: автобот имеет колесную альтформу, он тоже, после серьезных ранений повреждение блоков памяти случается, логично, что его починили свои, и, значит, он действительно автобот. Снова уложив недавнего пациента на платформу, Рэтчет отошел за деталями брони, покрывшимися слоем пыли за долгое время, что они провалялись в углу, и не заметил, как Нокаут немного поерзал. Лежать, несмотря на низкий уровень энергии, тому почему-то не хотелось.

- Твой посох. Мойка там, - белый медик наблюдал, как алый теперь уже автобот чуть удивленно рассматривает свои дверцы на манипуляторах и характерным жестом прячет энергопосох в стыки брони, после чего неспешно и все еще чуть покачиваясь, направляется в мойку. Приготовившись ждать Нокаута до второго пришествия Юникрона, Рэтчет с трудом подавил желание протереть оптику, когда тот вышел буквально через десять кликов. Уже подозревая кое-что, Рэтчет все же протянул ему полироль мягкий диск. Алый спорткар скорее по привычке взял все предложенное, но потерял интерес к процессу полировки уже через двадцать кликов. Понаблюдав за новым подопечным еще несколько циклов, автоботский медик был в шоке. Рэтчет изначально пошел по ложному пути, пытаясь переделать Нокаута. Нужно было лишь изменить его видение мира, не трогая основы личностных характеристик, которые уничтожались только вместе с трансформером. Частичное стирание памяти тоже потребовало определенных усилий, но оно того стоило: он действительно кардинально изменил Нокаута. В процессе перепрограммирования тот потерял почти все свои прежние привычки и черты, осталась, пожалуй, только любовь к оружию: энергопосох бывший десептикон крутил так же ловко, как и в прошлой жизни. Буквально через сол-цикл уже была установлена связь с Кибертроном:

- Оптимус, мне срочно нужно, чтобы вы прибыли на Землю.У меня получилось...

Вышедшие из портала автоботы невольно насторожились, увидев алого спорткара, стоящего рядом с медиком, но предупрежденные Праймом о некоторых изменениях в расстановке сил, все же держали себя в манипуляторах, хотя ранее и не знали о проводимой Рэтчетом работе. Прибыли автоботы тем же составом, что и впервые появились на Земле, оставив остальных на Кибертроне.

- Нокаут? - в аудиопотоке Арси смешались удивление, настороженность и недоверие. Фемка не ожидала, что Нокаут останется с автоботами, ибо даже их хваленое всепрощение должно было иметь границы.

- Здравствуй, Арси, - алый трансформер чуть улыбнулся и сделал небольшой шаг навстречу собеседнице, полностью соблюдая этикет, принятый в высшем обществе. Напряжение еще некоторое время витало в воздухе, но быстро сменилось чистым интересом. За последний сол-цикл бывший десептикон успел изучить всю информацию о своем прошлом, вспоминая друзей и поверженных врагов, поэтому сейчас чувствовал себя довольно уверенно в окружении собратьев по фракции. Единственное, что его смутило, заставив зависнуть почти на клик, это момент, когда Балкхэд, играючи, трансформиовал руку в гирю и помахал ей в воздухе, что-то демонстрируя ругающемуся Рэтчету. Процессор почему-то выдал ассоциацию с молотом, а потом перед оптикой вспыхнули яркие желтые всполохи, отчетливо складываясь в чью-то яркую оптику. Неожиданое то ли воспоминание, то ли глюк в системе мгновенно заставил перезагрузиться центральный процессор для исправления ошибки и алый корпус рухнул на пол.

- Рэтчет, что с ним? - Прайм без видимых усилий перенес уже начинающий активироваться корпус на платформу. - Я уже жалею, что разрешил тебе вмешательство. Похоже, его личность повреждена вместе с основными системами жизнеобеспечения.

- Но нам бы пришлось дезактивировать его, Оптимус, - медик вовсе не считал свою работу провалом, - это просто временный сбой. Какие-то воспоминания Искры вступили в диссонанс с новой личностью. Это пройдет...

За всем этим наблюдал Саундвейв, бессильно стискивающий в кулаки тонкие пальцы. Находящийся в Зоне Тени, так близко, и так далеко, он впервые хотел, не отвлекаясь на печальную статистику своих расчетов вероятности, просто верить, что однажды Искра Нокаута вспомнит Брейкдауна, вытянув за собой воспоминания о его настоящем прошлом. И в тот день история будет переписана...

Ссылка на исходную публикацию - https://ficbook.net/readfic/1201863

Часть 1

_Libra_

Чуток АУ на последнюю серию и возможное продолжение. Нокаут участвовал в битве, как и все, попал в плен к автоботам. Рэтчет во имя гуманности решил сделать из него образцового автобота путем далеко не гуманной нейрокоррекции...

Желтый

Комментарии (0)