Большая поляна была озарена множеством ярких костров, вовсе не сжигавших тьму, а лишь смешивавших её воедино с пламенем. Барабаны рождали многогранный, но ровный ритм — большие и малые, они топили в своём упоительно оглушающем разноголосье визг, крики и смех. На поляне плясали люди — поодиночке и хороводами, в беспрерывном движении чудом избегая пламени костров. Высоко в ночном небе мерцали звёзды — такие яркие, что сияли даже сквозь марево полыхающего света. Воздух был по-лесному свеж и чист, как это бывает только в горах. Пряный запах трав мешался с сосновым ароматом, изобильно стекавшим с окрестных склонов.

Горная Шотландия... Лугнасад. Праздник, уходящий своими корнями в такую древность, какую не помнили ни замшелые валуны разрушенных временем языческих святилищ, ни самые могучие, в десять обхватов, деревья.

Под одним из таких исполинов на краю поляны сидел юноша, с лёгким интересом наблюдая за праздничной круговертью. Отблески огня напрасно пытались вплестись в его чёрные волосы и придать им медный отлив, зато потрясающе ярко отражались в странных, изжелта-янтарных глазах. Тёмные одежды скрадывали силуэт, и весь он был словно чуть более сгустившаяся тень под древесной кроной.

От круга танцующих отделилась гибкая девичья фигурка, и, лавируя в людских потоках, вырвалась за последнее кольцо хоровода. Спешно приблизилась к сидящему под деревом юноше и, едва не наткнувшись на него, остановилась как вкопанная. Тонкий стан, обтянутый травянисто-зелёным платьем с лиственным узором, дышал юностью, в глазах цвета древесной коры сверкали блики костров, тёмно-русые волосы были переплетены кожаными ремешками и тонкими косичками. Почти сразу она, открыто улыбнувшись, опустилась в траву рядом:

— Здравствуй, — голос девушки оказался чистым и звонким, рассыпавшись серебряными бубенцами.

Юноша едва заметно улыбнулся и кивнул:

— И ты здравствуй, красавица. Устала от плясок?

— Да, в праздники я всегда отдыхаю под этим деревом. Но тебя вижу впервые, — девушка склонила голову набок, изучая собеседника. На вид ему можно было дать не более двух десятков лет, как и ей.

— Волею судьбы я совсем недавно переехал сюда из Лондона. Оставил поместье и купил здесь домик — так захотелось вдохнуть вольного шотландского воздуха, полюбоваться природой... Уже вижу, сколь не ошибся: мне довелось познакомиться с такой очаровательной прелестницей, как ты.

Девушка рассмеялась и откинулась в душистую траву:

— Я смотрю, в Лондоне нынче неплохо учат охмурять красавиц.

— Ну, отчего же, — юноша, казалось, чуть смутился. — Я же от чистого сердца... Но если тебе неприятны такого рода обороты, то я постараюсь их избегать в дальнейшем...

Между тем он внимательно рассматривал собеседницу, всё сильнее поддаваясь зову древних инстинктов, вновь и вновь толкающих ему подобных на поиски новых жертв. Девушка, лёжа на траве, повернулась на бок, подставив руку под голову. Волосы соскользнули, обнажая шею, и юноша вздрогнул, увидев непозволительно близко пульсирующую жилку. Слегка мотнув головой и отгоняя настойчивые картины, встающие перед глазами, он продолжил, словно бы спохватившись:

— Ох, как я мог позволить себе не представиться! Это всё твоя красота затмила мой разум, и не нужно протестов — не в моих силах прекратить говорить чистую правду! Что ж, меня зовут Вельсар. Вельсар Цертих, к твоим услугам.

— Интересное имя, — девушка кивнула, запоминая, и села, подав руку собеседнику. — А меня зови Иллайнэ.

— Очень приятно познакомиться, — Вельсар аккуратно взял тёплую ладонь девушки и прижался к ней губами. Его всего словно пронзила молния — столь нестерпимо соблазнительной была возможность вонзить клыки в девичью шейку и вкусить сладкой крови. Сдержав порыв, он разжал пальцы. — Позволь задать один вопрос. Мне всегда казалось, что Шотландия — достаточно просвещённый уголок нашего острова. Почему же здесь до сих пор отмечают языческие праздники?

— Кельтские легенды живучи, особенно если время от времени наталкиваться на живые подтверждения их подлинности, — туманно ответила Иллайнэ и перевела задумчивый взгляд на ближайший костёр.

Юноша был ей интересен, и она не видела смысла прерывать беседу и возвращаться к танцам. К тому же, в невыверенной, дикой музыке чувствовалось нечто, заставлявшее желать чего-то неведомого, забывать обо всём и вверять судьбу богам. Бой барабанов отзывался где-то внутри, в самом сердце, обгонял его ритм и звал за собой — стучать быстрее, ещё быстрее, разгоняя кровь в венах и артериях, тяжёло и глухо отдаваться в ушах...

— А давно ли ты... — Вельсар не успел закончить, как ночной воздух взрезала волынка, напрочь перекрывая все остальные звуки. Лишь барабаны ощущались всем телом, словно бы кожей. Поморщившись и дождавшись, пока волынщик прервётся хоть на мгновение, юноша наклонился к самому уху девушки и торопливо произнёс: — Возможно, нам стоит поискать место потише?

Добавляя резона его словам, пронзительные звуки вновь разнеслись над поляной, выводя бойкую плясовую. Иллайнэ улыбнулась и, изо всех сил перекрикивая шум, согласилась:

— Да, это было бы неплохо. Пойдём, я знаю неподалёку место, откуда лучше видно звёзды, — она легко поднялась и, чуть приплясывая, направилась в чащу.

Вельсар в предвкушении закусил губу и двинулся следом. Всё складывалось как нельзя лучше.

Девушка бесшумно ступала по лесу, и Вельсар, с присущим ему чувством прекрасного, не мог ею не любоваться. Случайная знакомая казалась такой настоящей на фоне его предыдущих жертв — густо накрашенных девиц, льстивых юношей, что неосторожно попадались ему раньше, и прочих завсегдатаев балов и светских вечеринок. Иллайнэ же пленяла своей искренностью и природной естественностью — юноша как заворожённый следовал за ней по узкой тропке, не глядя по сторонам.

Дубы, буки и грабы едва начали сбрасывать листву, изредка с деревьев срывались сухие листья и, кружась, опадали наземь. Могучие сосны, пушистые пихты и темнеющие чёрными провалами ели за долгие годы устлали землю колючим пружинящим ковром, и подлесок был совсем редким: мало какому растению удавалось пробиться сквозь хвойный щит. Тропинка, петляя, поднималась вверх по склону, шум музыки становился всё тише, и вскоре перед спутниками открылась небольшая полянка. В невысокой траве тут и там белели крохотные звёздочки цветов, в ветвях заливисто пели соловьи — им не было дела до человеческих праздников. Иллайнэ потянула юношу за собой, усадила посреди поляны, и, сев за ним спиной к спине, откинула голову ему на плечо.

— Смотри. Это как магия... — чуть слышно прошептала она.

Вельсар поднял глаза и очарованно замер. Всё небо было так густо усыпано яркими мерцающими искрами, что сбивалось дыхание от восторга. Юноша едва ли не впервые так остро почувствовал величие окружающего мира, но ощутил себя в нём не ничтожной песчинкой, а частью гармоничного целого.

Они сидели безмолвно, наслаждаясь зрелищем. Спустя некоторое время Вельсар нарушил молчание:

— Послушай, Иллайнэ... А к чему вообще приурочен этот праздник?

Девушка нараспев произнесла:

— Лугнасад — ранней осени зов... — немного помолчала и продолжила. — В Лугнасад кончается жаркое лето, полное трудов, и настаёт пора собирать урожай. Ошибочно считать этот праздник началом увядания — напротив, природа в самом соку и воздаёт всем по заслугам. Каждый получает то, к чему шёл, за что боролся. Что заслужил.

Юноша чувствовал, как каждое слово Иллайнэ словно падает камнем в устоявшееся озеро его мировосприятия, будоража и приоткрывая завесу мистических тайн, что хранят древние шотландские горы. С внезапной ясностью он понял, что неспроста оказался именно здесь и именно в это время — похоже, и ему пришла пора лицом к лицу встретить судьбу и познать свою участь. Близость девушки кружила голову, Вельсар чувствовал спиной её тепло и уже совсем не был уверен в том, что намерен лишить Иллайнэ жизни. С удивлением он осознал, что в данный миг хочет лишь коснуться рукой её лица и заглянуть в глаза, в которых отражаются россыпи далёких звёзд. Сердце болезненно сжалось — подобного чувства ему не доводилось испытывать очень, очень давно. Даже вечная жажда чуть поутихла.

— Чего ты так стушевался, вампир? — ворвался в его сознание вопрос, совершенно спокойно заданный девушкой.

Вельсар вскинулся и резко обернулся:

Она безмятежно улыбнулась и, переведя взгляд на юношу, повторила:

— Вампир. Вы ведь себя так называете, верно?

— Но откуда ты?.. — потрясённый Вельсар не находил слов и не знал, стоит ли ему опасаться чрезмерно проницательной собеседницы.

— За свою жизнь я не раз встречала подобных тебе, у нас их звали «ланнан ши». Только предпочитали они исключительно прекрасных неженатых юношей и являлись в образе миловидных девушек. Почувствовать, что ты с ними одной природы, было несложно.

— Кто же ты? Ты ведь не человек? — Вельсар надеялся получить утвердительный ответ и опасался его.

— Я сида. Возможно, ты хотел бы услышать более подробные объяснения?

— Не стоит, в своё время я достаточно просидел в библиотеках. В ирландской мифологии сидами называют духов природы, детей богини Дану, верно?

Иллайнэ задорно улыбнулась и отвела прядь волос, продемонстрировав чуть заострённое ухо:

— И ты не особо в них верил, не так ли?

— Раньше не верил, — вампир справился со смущением и подался вперёд. — Так ты над всем здесь властвуешь?..

— Нет, что ты! Зачем мне власть? Просто окрестные горы, леса и озёра — мой дом, и мы неразрывно связаны.

Глаза Вельсара загорелись непритворным любопытством, у него наготове были уже новые вопросы, но сида приложила палец к его губам:

— Скоро рассветёт. Тебе надо успеть добраться до убежища.

Юноша посмотрел на небо — звёзды стремительно бледнели.

— Хорошо, Иллайнэ. Тут не так уж и далеко, — вампир замолчал, гадая об уместности просьбы встретиться вновь.

Девушка поднялась на ноги и, как ни в чём не бывало, бросила:

Вельсар вскинул на неё глаза:

— Здесь, как только сгустится ночь?

— Да, я как раз хотела это сказать, — девушка улыбнулась и неслышно покинула поляну.

Вампир запустил пальцы в спутанные волосы. Мысли мешались, чувства захлёстывали сознание. Перед закрытыми глазами стоял образ сиды. Принадлежность её к древней и некогда могучей расе создавала таинственный ореол и притягивала Вельсара, как огонь манит ночных мотыльков.

Иллайнэ же, ступая босиком по росной предутренней траве, вспоминала вампира, столь очаровательного, что даже лесть из его уст казалась милой. Последнее время ей не так часто доводилось встречать на своём жизненном пути что-то новое и интересное, а Вельсар вдобавок оказался приятным собеседником.

Они встречались каждую ночь. Девушка показывала вампиру окрестности, призрачные и невероятно красивые в звёздно-лунном свете, тот рассказывал ей о Лондоне и землях, в которых побывал. Неиссякаемы были темы их бесед — за разговорами зачастую не замечали, как начинало сереть небо.

Спустя неделю со своей первой встречи они набрели на бурливую горную речушку и расположились на живописном обрывистом берегу, поросшем высокой травой и чертополохом. Иллайнэ плела венок из мерцающих ночных цветов, Вельсар предавался воспоминаниям и мечтам:

— Ах, Илли, как же всё-таки жаль, что мы далеко от цивилизации! Я так хотел бы сыграть для тебя на фортепиано!.. Порой мне кажется, что лишь посредством музыки я способен доступно излагать свои мысли и чувства... — вампир горестно вздохнул и опустился на ствол поваленного дерева рядом с сидой. Та придвинулась к нему ближе и, теребя в руках оконченный венок, непривычно робко начала:

— Вельс... А тебе и вправду нравится Шотландия, или ты просто скрываешься здесь?

Вампир с недоумением посмотрел на неё:

— Душа моя, как ты могла так подумать?.. Меня заинтересовала Шотландия, и я приехал сюда жить, не будучи уверенным, сколь долго смогу протянуть в этой глуши. Но теперь знаю, что, будь моя воля, я остался бы здесь навеки, и дело не только в неповторимо прекрасной природе...

Их взгляды встретились, и Иллайнэ в который раз поразилась удивительному медово-янтарному цвету его глаз. Не в силах отвернуться, она заворожено смотрела на вампира, чувствуя, как всё тело охватывает небывалая лёгкость и отчего-то сбивается дыхание. Повинуясь внезапному порыву, она надела венок на голову Вельсару и смущённо улыбнулась. Сплетённый из серебристо мерцающих колокольчиков, он делал вампира похожим на прекрасного лесного короля из древних сказок. Тёмные непослушные волосы юноши обрамляли его лицо, оттеняя молочно-белую кожу, тонкая батистовая рубашка благодаря чёрному цвету сливалась с ночным мраком, небрежно распахнутый ворот открывал шею и ключицы. Вельсар, не ожидавший подобной выходки, удивлённо распахнул глаза, но потом склонил голову набок и чуть лукаво улыбнулся:

— Ты даже не представляешь как, — Иллайнэ отвернулась к реке и прерывисто вздохнула. Она чувствовала, что ещё немного — и свершится что-то непоправимое, но такое желанное, что сердце замирало в предвкушении и все чувства обострялись до предела.

Вельсар же продолжал смотреть на девушку, почти ничего не видя перед собой — только её профиль, растерянную улыбку, линию плеч... Обмирая от собственной смелости, он порывисто прижался губами к её шее чуть пониже ушка и почти сразу же отстранился. Иллайнэ потрясённо выдохнула и совершенно потеряно, едва ли не беспомощно посмотрела на замершего в ожидании вампира. Потом зачарованно потянулась к нему, коснувшись пальцами его губ, и нежно, но решительно поцеловала.

Нахлынувшие ощущения были стремительны и неотвратимы, как осыпь в горах — они позабыли обо всём. Венок почти сразу упал наземь, но этого никто не заметил. Вельсар скользил губами по коже сиды, вдыхая её аромат — запах древесного сока и чего-то неуловимо-лесного, как молодая майская зелень. Обмирая от неведомой ему ранее щемящей нежности, он покрывал невесомыми и лёгкими, как мотыльки, поцелуями её лицо, плечи и руки. Иллайнэ запрокинула голову и прерывисто вздохнула, когда вампир аккуратно прикусил тонкую кожу на её запястье, над исступлённо пульсирующей жилкой.

— Вельс, ты... хочешь моей крови?

Вельсар в удивлении посмотрел на неё:

— Илли, ты можешь мне не верить, но когда я рядом с тобой, моё проклятье, моя вечная жажда притупляется настолько, что я напрочь о ней забываю.

Девушка облегчённо вздохнула и закрыла глаза. Её ресницы дрожали, по губам блуждала шальная улыбка.

Вампир настороженно поинтересовался:

Иллайнэ встряхнула волосами, будто отгоняя непрошенные мысли:

— Так странно... У меня поразительное чувство — словно за спиной разворачиваются крылья. Я же не фея цветов, — девушка улыбнулась и задумчиво продолжила. — Но хочется взлететь, упиваясь ветром и раскинув в стороны руки, зачерпнуть с неба звёзд и рассыпать над лесом, чтобы потом они, сверкая искрами, путались в ветвях и медленно, как снег, опускались в шёлковую траву...

Вампир облегчённо рассмеялся и сжал сиду в объятиях, зарывшись лицом в её волосы.

— Я понимаю тебя... Ведь я чувствую сейчас нечто похожее, — он наклонил голову и слегка прикусил острый кончик её уха. — Увы, но мне пора идти, Илли. Рассвет уже близко. Смею ли я надеяться увидеть тебя завтра?

Девушка крепче прижалась к нему, кивнула и поднялась на ноги:

— Конечно. Я буду ждать тебя здесь же.

И она, задумчиво глядя перед собой, медленно ушла, словно растворившись в предутренней тишине.

Вельсар ещё некоторое время сидел на берегу, стараясь заново пережить всё, что недавно случилось — он вспоминал мельчайшие подробности, каждый взгляд и каждое слово. Потом неохотно поднялся и отправился домой.

По мерцающей в звёздном свете водной глади скользил венок из серебряных колокольчиков...

Несмотря на поздний час — уже перевалило за полночь — деревенька гудела, как растревоженный улей. Лаяли собаки, бегали мужчины с вилами и цепами, плакали разбуженные дети. Тут и там слышалось:

— А как мы его убивать-то будем?

— Как-как... Как рассвет настанет, так на солнышко-то и вытащим, никуда уже не денется.

— Крепче некуда. Из самого Эдинбурга в своё время привезли, куда уж крепче!

— Вот и хорошо, вот и наконец-то... А то — ишь, повадился, подлец! А я-то с самого начала почуял, что не так он прост, как казался!..

Вельсар сидел, запертый в подвале дома старосты, и отчаянно пытался найти способ выбраться из западни. Это ж надо было так просто попасться! Очарованный сидой, он напрочь забывал о необходимости поддерживать силы, и жажда напоминала о себе лишь тогда, когда он в предрассветные часы возвращался к своему домику, или же, как в этот раз, когда он только намеревался отправиться к месту встречи. Таиться и выбирать жертву не было ни времени, ни желания, и Вельсар совсем не думал о последствиях, когда забирался в гостеприимно распахнутое окно, из которого веяло человеческим теплом и слышалось ровное дыхание. Рано или поздно это бы случилось — он попал в ловушку. Факелы вспыхнули неожиданно, резанув по глазам, со всех сторон раздались крики, ставни мгновенно заперли, оборвав обратный путь, и вампир еле успел выскользнуть из спальни. Спасаясь от погони, он метался по комнатам, коридорам и лестницам, которых казалось слишком много, пока не захлопнул за собой тяжёлую дубовую дверь, судорожно шаря в кромешной темноте взглядом по стенам в поисках другого выхода. Тщетно — он сам загнал себя в западню, оказавшись в подвале. За дверью лязгнул засов и щёлкнул замок, подтверждая опасения Вельсара.

— Помирать таким молодым, да ещё и столь нелепо! Господи, неужели это и есть то, что я заслужил, ради чего оказался здесь?.. — стеная, вампир отошёл к дальней стене и обессилено опустился на пол, прислонившись к ней спиной. Тут и там с потолка свисали цепи, холод каменной кладки, казалось, забирался в самое сердце. Вельсар содрогнулся, представив, что может ждать его утром.

Иллайнэ вошла в деревню не таясь и решительно направилась к дому старосты. Люди замолкали, оборачиваясь ей в след, а затем опускались наземь, сморенные магическим сном. Гнев и досада питали её силы, и она чувствовала, что в таком состоянии способна усыпить целый город, не то что жалкую деревеньку. Последними на её пути оказались два стража у дверей подвала — они попытались было встать и что-то сказать, но сомлели и рухнули на каменный пол.

Вельсар вскинулся от скрежета отодвигаемого засова и вжался спиной в стену, приготовившись сражаться до последнего. Его клыки удлинились, а янтарные глаза хищно сверкнули в полоске хлынувшего в подвал света факелов.

— Ни дать ни взять, рассерженный котёнок, — фыркнула Иллайнэ, стоя на пороге. — Выбирайся давай, до рассвета осталась всего пара часов.

— Но как ты узнала?.. — вампир разом взял себя в руки и успокоился.

Девушка пожала плечами:

— Ты не пришёл в назначенный час, и я почувствовала, что с тобой что-то случилось. А уж отыскать было совсем не сложно — шум стоял на все окрестные горы.

Выйдя на улицу, они стремительно двинулись к окраине.

— Куда мы направляемся, Илли? — спросил Вельсар, озираясь по сторонам и косясь на спящих вповалку людей.

Часть 1

Orava

Конец 18-го века. Молодой вампир перебирается из Лондона в горы Шотландии, где знакомится с очаровательной девушкой. Отведя ей участь очередной жертвы, он и подумать не мог, что девушка не так проста, как показалась на первый взгляд...

Лугнасад

Рекомендуем к прочтению

Комментарии (0)