— …Юпитер убил скалистые планеты, Солнце! Никто из этих младенцев не смог бы улететь со своей орбиты сам!

Быстро и резко, Икс выпалил эти слова, не выдерживая столь вопиющей лжи собрата. Шебутная звезда тут же оборвала свою гневную тираду, уставившись на троицу юных гигантов.

Ну, по крайней мере, двое из них точно обещали стать всамделишными гигантами через миллиард другой лет. А вот третий выглядел синюшным гелиевым доходягой.

— Ч-что… — округлились налитые плазменной кровью глаза.

Только сейчас, сморгнув с них кипящие слёзы, она увидела тонкое, едва приметное кольцо, обрамившее голову её отпрыска.

Оно, словно корона, сотканная из невинно убиенных планет, отливало алым цветом тлеющих огней…

Вытерев водород со лба, Икс любуется на тяжкие труды своей работы.

Собирать астероиды в огромный пояс задача не из простых, когда ты, вопреки надеждам Солнца, не вышел ростом и массой.

«Жаль, рядом нет огромных газовых планет, что могли бы подсобить тебе в этой каждодневной рутине.» — ехидничает совесть.

Икс старательно отмахивается от оной, как от назойливой кометы, разглядывая пояс на предмет случайно отлетевших камней.

Ведь сомнений нет, он сделал всё правильно в тот злополучный день…

— Я… Я могу всё объяснять, Солнце! Это… Это…

— МОЛЧАТЬ! — взревело оно, выпуская над собой вспышку. — КАК ТЫ ПОСМЕЛ СОЛГАТЬ МНЕ, ЮПИТЕР?

К-как ты посмел ослушаться моего приказа…

Горькая обида, считавшаяся во взгляде опустошенной потерей звёзды, не на шутку встревожила Сатурна, крепко сжавшего ладонь друга.

— И знаешь, что ещё хуже, Солнце? — не унимался Икс, в какой-то степени наслаждавшийся страхом на лице обидчиков. — Сатурн был не против того, чтобы Юпитер покинул свою орбиту! Наоборот, он всячески подбивал Юпитера на этот шаг!

Ябедничество издревле порицалось в их системе, Икс прекрасно знал это.

Но давать задний ход в этом явно неблагодарном деле было уже слишком, слишком поздно.

Тем более, в чём он не прав?

За непроницаемой стеной астероидов, выстроенной Иксом по велению светила, нежатся и резвятся в его лучах скалистые планеты.

Укрытый вечной тенью, он никогда не видит их, довольствуясь лишь тем, что слышит и чувствует, ведь ему, как их старшему брату, столпу, на котором держится вся внутренняя система, нельзя сходить с орбиты.

Милый Меркурий — единственный, исходя из насмешек прочих планет, кто не заимел на себе атмосферы, довольствуясь её атомарными крохами.

Скверная Венера — балансирующий на грани кипения мирок, чудом сохраняющий на себе какую-никакую, но жизнь, обросшую железными панцирями и развившую, подобным им, планетам, разум.

Она не словно дива, она и есть дива: наглая, жёсткая и беспринципная. Наличие на ней сложных организмов из кремния лишь сильнее разжигает огонь её буйного ядра.

— странная, малость эгоистичная, но дружелюбная планета, однажды, по воле случая, захватившая гравитацией 

, сделав её своим спутником при неведомых обстоятельствах.

Икс не знает подробностей, но подозревает, что в том инциденте есть некая доля его вины.

Марс — прост, добр и весел, как два его крошечных спутника-астероида. Иронично, что Икс, при его близости, знает о нём меньше остальных.

И все пятеро боготворят того уже не первый миллиард лет, как невидимого глазу защитника. Оттого ледяной гигант не может подвести их, дав себе лишнюю передышку.

получив строгий наказ Солнца, ни Икс, ни его далёкие ледяные собратья не осмелятся нарушить его, встав горой за целостность их дома...

Они зовут тебя героем

Mrs.Georgy

Такое понятие, как ложь, не приветствуется в Солнечной системе.

Здесь, попавшийся на лжи будет сурово и беспощадно наказан...

AU: Благодаря планете Икс, Солнце всё же узнаёт о легкомысленном поступке Юпитера. Шаткий мир вмиг переворачивается с ног на голову.

Шаранутый космос

Планета Х

Солнце

Юпитер

Сатурн

Прото-Земля

Нептун

Тейя

Титан

Мир, где нас нет

— Ты никогда не думала о том, кто или что находится по другую сторону пояса? — Марс спрашивает задиру-Венеру, озадаченно смотря в укутанную вуалью загадок даль.

— Честно, никогда, — разводит она руками. — Да и зачем нам это, согласись, здесь ведь и так прекрасно.

А за стеной один холод и дурацкая темнота. Ты умрёшь там один, и никто не придёт тебе на помощь. Даже тот таинственный гигант-защитник, о котором ты однажды нам рассказывал.

Солнце, едва заслышав слова своей подопечной, согласно закивало.

— Именно, Венера. Всё, что по ту сторону, слишком опасно для скалистых планет. Не забивайте этим свои маленькие головы и продолжайте веселиться здесь, под моим чутким надзором.

Ибо никто из вас не покинет Эдем, покуда я живу на свете.

Юпитер чувствовал себя крошечным астероидом.

Только к сожалению, в отличие от него, он не был обделён органами осязания, и оттого вынужден видеть и слышать родную звезду.

— Солнце, пожалуйста, не изгоняй его! — заплакал Сатурн, без особого толку отгораживая от него друга.

— Интересно, почему это? — нервно фыркнул Икс. — Разве тебе настолько плевать на малюток, которых он убил?

Лицо меньшего газового гиганта перекашивается в гневе, так ему несвойственном.

— Он сделал это не со зла! — вспылил он, пиная астероид у его ног. Ему явно не захочется узнать, что это был догорающий кусочек одной из погибших планет.

Он… с-сделал это не нарочно… Н-не наказывайте его…

Как бы сказали люди: холод здешних мест пробирает до костей. Жаль, искажённая чьим-то жестоким подобием воображения история не дала их виду появиться на свет.

Ну, и если так подумать, у таких, как наши два героя, нет ни костей, ни скелета: их тела — всего лишь сгустки сверхкритической жидкости, обтянутые цветастенькой газовой оболочкой, обречённые вращаться вокруг друг друга.

В противном случае — они улетят, сорвавшись с хлипкой, впопыхах отнятой у какой-то карликовой планеты (в последствии ставшей ему спутником), орбиты.

— Доброе утро, Сатурн, — натянуто улыбается вечному «спутнику» Юпитер. Изоляция, длиною в вечность, превратила того в старого скрягу, немногим лучше Скруджа… если бы история о нём была сложена.

Видеть лишь одно и тоже лицо на протяжении миллиардов лет опостылело ему, как собственное существование. Даже орава лун, которую они делят напополам, и та перестала развлекать его, со временем прекратив видеть в нём авторитетную фигуру.

— Доброе утро, Юпитер, — улыбается ему куда более искренне соседушка.

Судьба не одарила того кольцами, так и оставив со странным, чуть вытянутым выражением лица. Хотя… может, это и к лучшему, ибо он прекрасно видит стенания Юпитера по поводу его собственных истончённых колец.

Сатурн не получает внятного ответа, но он уже давно привык к этому.

Поговаривают, на краю системы живёт огромная планета. Возможно, даже коричневый карлик — промежуточная форма между звездой и газовым гигантом.

Только вот Нептун в эти сказки не верит, и Урану с его бурной фантазией советует то же. Скептицизм — его космический хлеб.

Таковым его взрастили суровые, бессолнечные будни. Их светило никогда не позволяло увидеть себя, прикрываясь этой астероидной мишурой, и поставив у её границ сторожевую космособачку Икса. Зачем? Ради кучки каменистых дурачков, на коих они даже взглянуть не могут.

Икс… да кем эта планета себя возомнила?

сферических, не затронутых разрушениями

 лун не шибко долюбливают его рвение выслужиться перед тем, кого они даже в глаза не видели. Тоже самое относилось и к Урану. Пусть тот, как бы это иронично не звучало, витает в облаках

, исписывая в порыве творчества стопки тетрадей.

Он даже как-то раз попытался украдкой прочитать случайную из них. И, пожалуй, «Небеса Циан» о мире «странных фантастичных планет» были не самым лучшим выбором…

Да, у его далёкого, чуть чудаковатого братца была странная фантазия, но за это Нептун его и любил.

Невзирая на просьбы Солнца остановиться, Сатурн улетел, пытаясь догнать изгнанного прочь Юпитера.

Его никто не выгнал — он ушёл сам, напоследок окинув Икса и родную звезду презрительным, полным ненависти взглядом.

— Скатертью им дорога, — пробубнил Икс, скрещивая руки на груди.

Тут же повисла тишина, прерываемая лишь тяжёлыми вздохами его звезды. Казалось, что та вот-вот постареет на пять-шесть миллиардов лет, войдя в смертоносную фазу красного гиганта.

А лицо её отображало весьма яркий спектр эмоций, коий Икс даже при всём своём желании описать не мог.

— Убийца и предатель, — раздасованно шипит Солнце им вслед. — Пусть проваливают прочь из 

Его оставшиеся в живых отпрыски прекрасно обойдутся без этих двоих, оно как никогда уверено в этом...

И всё наконец будет хорошо, нет, ЗАМЕЧАТЕЛЬНО! Больше никто не умрёт! Больше никто не пострадает! Больше никому не придётся плакать!

И всё последующее поколение каменистых планет будет цело и невредимо... Солнце клянётся в этом...

Вы для них сказка на ночь, не более

На орбите Прото так мало места для столь большой луны, как Тейя.

Когда-то, у неё была орбита в разы больше, но эти времена давно прошли, оставив ей на память лавовую борозду, пересёкшую глаз и щёку.

И в придачу, статус самого крупного спутника системы, фактически, делающий её и Прото Землю двойной планетой. Ещё бы эти железные поганцы с Венеры согласились с этим.

Порой, Тейя страшно завидует её потрясающей молочно-белой атмосфере: ей страсть как хочется такую же. А ещё магнитное поле, пару миллионов галлонов тёплой воды и эти великолепные синие леса.

Да, на Венере пышная синяя растительность, неведомо как адаптировавшаяся к извечной жаре и палящему Солнцу. Возможно, это бы понравилось одному безбашенному голубому кролику, хе-хе…

Но увы, она, как и Прото, будто бы застыли во времени, зависнув на незавершённом пути к чему-то… к чему-то особенному, великому, грандиозному, чего у Венеры не должно было появиться вовсе, оставив её вскипевшим уродливым шаром.

Так что же пошло не так?..

Тритон трепыхался, подобно подбитой птице, поджимая иллюзорные крылья и громко вереща.

Орбита Юпитера душила его. Она, Солнце его раздери, давила на него, словно на него сбросили весь запас астероидов в этой треклятой системе!

П-помогите ему! К-кто-нибудь!

Луны двойной планеты взирали на истерику новичка с холодным, как и окружающее их пространство, безразличием. У некоторых даже проскальзывало явное раздражение.

— Клянусь, это самый крикливый планетоид, что я когда встречал, — проворчал крошка-Энцелад, зажимая уши.

— Полностью солидарна, — фыркнула Диона, поджав губки. Ей тоже не нравился этот балет пойманной карликовой планеты.

Юнец впутался в сети гравитации Юпитера, оказавшись в западне. К его печали — обоим, пленившим его изгнанникам было, мягко говоря, плевать на лишнюю луну, возиться с её освобождением им явно не хотелось.

Так что, бедняге лишь оставалось свыкаться с новым статусом, да стараться не прикончить пару тройку уже укоренившихся спутников…

Меркурий чувствует себя отвратительно, сидя между дивой-Венерой и безумным Солнцем.

Да, судьба определённо невзлюбила его, подкинув столь «чудесных» соседей…

— Хэй, Меркурий! Не хочешь услышать от меня новую шутку? — широко улыбается звёздочка, прикусив губу от нетерпения.

Кроха устало вздыхает в ответ, уже давно зная, что препираться с ней — гиблое дело.

— Зачем скалистая планета перешла через пояс астероидов?

Потому что она хотела найти там свою смерть! ХА-ХА!

— Ха-ха, Солнце, — выдавливает из себя Меркурий. — У тебя юмор просто астрономически крут.

Ты прямо звезда в мире шуток, ха-ха…

— Почему мы не можем посмотреть, что там за поясом, Марс? — канючит Фобос.

— Да! Марс, мы хотим увидеть, что там! — поддакивает ему Деймос.

— Ты слышал Солнце, малыш, и не один раз, — вздыхает Марс. — Никто из скалистых планет не покинет эту территорию.

Тоже касается спутников, квазиспутников, искусственных спутников, какие есть у нашей подруги Венеры…

— Фу! — высунул язычок Фобос, когда Марс вспомнил эту вшивую мадам. — Её странные спутники меня пугают.

— Заткнись, Деймос! — воскликнул в своей привычной манере Фобос. — Марс учил нас не судить космические тела по обложке!

— Именно, кроха, — едва ли не по-отечески согласилась с ним его планета. — Мы не судим планеты и их спутники, какими они бы не были.

И пусть те иногда ведут себя довольно… Скверно по отношению к другим, у них на то есть причины, поверь.

После этих слов, Марс оборачивается к Солнцу, бросив взгляд на широко улыбающуюся «Жемчужину Эдема».

Он слишком хорошо знает, что за этим непробиваемым фасадом тщеславия и нарциссизма скрывается невероятная тоска и боль…

— Жаль, что Венера единственная, на ком есть жизнь, — с лёгкой ноткой огорчения произнес Фобос. — Ты бы выглядел так круто с растительностью и водой!

— Возможно, это и к лучшему, малыш. Не каждая планета может заиметь на себе что-то живое, не говоря уж о разумном, — задумчиво отвечает ему Марс.

Да и к тому же, я, Прото и Меркурий бы не хотели бы быть прикованными к одному и тому же месту как куча больших космических статуй…

Некоторые вещи не меняются... почти

Порой, на одну маленькую слепую планету находит странное чувство, будто мир вокруг неё — всего-навсего картонная декорация, плод воображения какого-то венерианского жителя, обосновавшего в её глубоких базальтовых каньонах, простирающихся чуть ли не до ядра, обширную колонию.

Да, тоненькая, почти неосязаемая атмосфера из угарного газа и атомарного водорода не шибко подходит для дыхания, но на ней много водяного льда, оставшегося с лучших времён мечт и надежд. Посему, жители Венеры относительно быстро приспособили её для добычи нужной им жидкости, что в их родных краях находилась в явном дефиците.

Венеры… как Прото-Земля давно не виделась с этим кипящем от гнева комком… в прямом, так сказать, смысле. И дело не только в относительной дальности их орбит.

Ведь с того момента, как верхняя часть её лица была разбита вдребезги, одарив вечной слепотой, прошло около четырёх миллиардов лет…

Личико маленького Урана забрызгано красками, ровно как и близлежащие астероиды с новеньким мольбертом. Обделённое вниманием Солнца и старшего брата дитя быстренько находит, чем себя развлечь.

Оно рисует день и ночь, под покровительством такого же вынужденного сиротки Нептуна. Это хоть как-то отвлекает его от мысли о вечной изоляции, держащей этот хлипкий космический домишко в балансе.

— У тебя неплохо получается, Уран, — хихикает его братец-бродяжка, не видя ничего плохого в жутко раскрашенных астероидах.

— Спасибо, Нептун! — улыбается голубенький мирок. — Я хотел бы показать это Иксу, но он такой бука в последнее время… я не понимаю, что на него нашло.

Нептун немного хмурится, вспоминая их старшего собрата.

— Может быть… ему не нравятся краски? Я не спорю, они чудесны, но ты же знаешь, какой он теперь… — Нептун высовывает язык в отвращении вместо слов, снова веселя кузена.

— Хорошо. Тогда я должен придумать что-то новое, — Уран задумывается на долю секунды, а затем снова широко улыбается.

Бинго, Нептун! Если ему так не нравятся картины, тогда я напишу истории! Много историй! И он наконец-то обратит на меня внимание!

И мы снова будем вместе… как и раньше… Верно?

Что-то постоянно отшвыривало Тейю назад, едва она приближалась к поясу астероидов. Безжалостно и грубо, словно то была не каменная стена, а забор, обтянутый колючей проволокой под напряжением.

Тем не менее, врождённое любопытство

подталкивает её лететь туда снова и снова, раз за разом устраивая её зачуханый аттракцион «касайся и отлетай прочь, пока не надоест».

А после этого, как повелось по традиции, Солнце устраивало ей нотации. Долгие и занудные, как если бы она была не скалистой планетой, а юным и хрупеньким планетезималем

«Негоже юной планетной леди высовывать свой носик за пределы столь чудного места! — Солнце скрещивало руки, прожигая Тейю не только взглядом, но и жаром своих лучей. Порой, ей вообще казалось, будто то вот-вот сорвётся и приготовит её гелиевую атмосферу до идеального аль денте.»

Но что удивительно, и это не останавливало юную искательницу приключений на своё ядро. Утерев нос и сбросив с себя виноватую маску, она радостно упархивала к Прото-Земле рассказывать про небылицы про «ту сторону Эдема».

Тот планетоид был единственным, кому её байки были хоть как-то интересны: Венера жуть как озабочена океанами и лесами на себе, Марс вошкался со спутниками, как маленькая горе-нянька, а Меркурий был уже сыт по горло общением с Солнцем — тревожить его себе дороже.

Может, однажды Тейя сможет убедить Прото полететь вместе с ней, и возможно, они даже преодолеют этот чёртов каменный забор вдвоём, раз и навсегда улетят из этого опостылевшего вселенского рая…

Ведь она твёрдо уверена — космос не ограничивается лишь Эдемом и Солнцем, а эти сияющие точки вокруг — не дрянная иллюзия.

Рой железных квазиспутников кружит вокруг Венеры, перешёптываясь меж собой на своём странном языке, планетам и прочими родным космосу существам не досягаемом.

Казалось, им в целом-то плевать на происходящее вокруг. По крайней мере, до тех пор, пока это самое «происходящее» не начинает касаться безопасности их родного дома.

После, этот адский лунный рой начнёт свою работу, и тогда берегитесь, случайные пташки-кометы или заблудшие астероиды — всё в их досягаемости будет выжжено лазерами и превращено в минерально-ледяную крошку, коей щедро удобрят разгорячённые леса Венеры, хочет ли она того, или нет.

— Улыбнись, моя прелестная планета, — приторно-нежно воркует Солнце над «дивой всея Эдема», не замечая или не желая замечать, как ледяные иглы впиваются в её поверхность, варварски охлаждая её таким образом. — Ты должна гордиться тем, что развила столь могучие цивилизации на себе!

Честно, я думало, что они сгорят ещё пару тысячелетий назад, но смотрите-ка! Эти существа, кажется, даже ещё крепче стали! Их панцири так красиво блестят, прямо как твои слёзы чистой радости сейчас.

— Д-да… я безумно счастлива, господин Солнце, — монотонно отвечает Венера, вопреки сказанным ею словам, чувствуя себя заложницей своей же чёртовой красоты и своих же великолепных созданий…

— Титан, где тебя, червоточина тебя раздери, носит? — фыркает Сатурн, теряя самообладание. Он горячо любит свою промороженную до ядра луну, но порой… его терпение иссякает. — Титан, немедленно вернись, кому я сказал!

— Должно быть, снова удрал, большой ты балбес, — констатирует сразу два факта вымотанная Кризалис

. — Ты же знаешь, как его раздражают ваши с Юпитером перепалки?

Гигант вздыхает, игнорируя привычную ему лунную грубость. Как-никак, самый ближний к нему спутник был прав, а за правду на кольца не пускают, даже если очень зудят руки на это.

— Хорошо, маленький жучок, — выдыхает Сатурн. — Я просто боюсь, что он потеряет нас с Юпитером из виду и потеряет опору в виде нашей гравитации, и его унесёт в космос. Это было бы так ужасно!

— Ага, — саркастично буркнула бирюзово-чёрная луна, скрестивши испещрённые кратерами руки, — Гораздо хуже, чем чахнуть здесь и слушать ваши ежедневные препирания.

Дружбой и любовью между спутниками и двумя планетами не пахнет от слова совсем, только болезненной токсичной зависимостью, от которой скручивает ядро…

Сатурн снова и снова выпаливает имя Титана, до тех пор, пока вожделенный спутник наконец-таки не появляется в его поле зрения.

— Титан! Дорогой мой! — истерично, от схлынувшего напряжения, хихикает гигант. — Ты вновь смотрел на это 

— Да, Сатурн, — как можно более спокойно отвечает ему выбеленная жгучим морозом луна. — Прости, если снова напугал тебя.

Звезда так и манит её вымерзшее ядро к себе. Казалось, что где-то там, далеко-далеко, находится настоящий рай — такой яркий и тёплый…

— О-о-ох, Титан, ну сколько повторять тебе, что ты не можешь уходить далеко! Что, если тебя унесёт в космос? Или какая-нибудь бродячая экзопланета поймает тебя своей гравитацией?

Титан так устал от этих нотаций. Он может поспорить, что прочие обитатели солнечной системы не выслушивают их по поводу и без повода.

— Я понимаю, Сатурн, — он понуро кивает, ковыляя на свою опостылевшую орбиту. — Прости, что снова напугал тебя.

Кризалис только фыркает, качая головой. 

Ей, как и другим здешним лунам, Титан был безразличен, однако, было некоторое извращённое удовольствие в том, чтобы смотреть, как её собрата раз за разом ругают и ставят на место. 

Пусть она сама и близко не являлась эталоном воспитанности...

... а некоторые вещи не хотят вас видеть и слышать

Кризалис усмехается, когда замечает Титана за его излюбленным занятием.

— Снова смотришь на эту дурацкую точку-звезду?

Её сосед не отвечает, продолжая сидеть на камушках и смотреть в неизведанные дали. Кризалис, в отличие от него, эти клубки жара и света, и всё с ними связанное, не любит — уж слишком негативно о них отзывался Сатурн.

— Там — тёплый рай, ты не понимаешь! Там место, где планеты и их спутники бесконечно купаются в лучах Солнца! Я так… так хочу туда…

Кризалис понимает, что эта глупая луна просто слишком устала от всех этих ссор и склок, оттого готова была идеализировать всё, что находится по другую от неё сторону.

— Мне нет никакого резона пытаться отговаривать тебя, кусок ты замёрзшего метана. Просто предупреждаю: у Солнышка не все дома, и чужаков оно явно к себе не допустит.

Конечно, было бы славно увидеть, как оно поджаривает твой аммиачный зад, но всё же… Сатурн разнесёт тут всё и вся, если ты вдруг уйдёшь.

Если не жалеешь себя, то пожалей хотя бы нас… меня!

— Тейя! Где ты? — слегка хнычет Прото-Земля, беспомощно тычась туда-сюда. — Не играй со мной в прятки, ты же знаешь, как я ненавижу оставаться один! 

Тут слишком тихо, если не считать эти странные жужжания лун Венеры. С-серьёзно, они иногда пугают меня…

— Прости, прости, я просто… засмотрелась на звёзды, — луна-переросток виновато улыбается, поспешно возвращаясь на свою орбиту.

— Говори уже прямо, что снова хочешь свалить отсюда, — фыркнул её сателлит, глубоко вздыхая. — Слушай, Тейя, мы уже это обсуждали тысячу раз тысячу лет… это невозможно… мы пытались пройти прямо, но у нас ничего не вышло, мы летели снизу и сверху, но Солнце поймало нас раньше, чем мы пересекли первые несколько миль.

И моя слепота буквально не способствует нашему удачному побегу…

— Т-ты не понимаешь, Прото… там, за этой стеной, находится истинный рай! И он ждёт нас с тобой…

На этом моменте, Тейя хотела добавить «вот увидишь», но вовремя осеклась, прикусив губки в неловкой улыбке…

— С-Сатурн, могу ли я остановиться здесь? Буквально на час-другой, потом я тут же вернусь к тебе!

Гигант скрещивает руки, непрошибаемо мотая головой снова и снова.

— Нет, нет и нет! Я не позволю! — цокает язычком Сатурн. — Нет и точка!

Раздасованный Титан отворачивается от него, как обиженный ребёнок от родителя, лишившего своего отпрыска конфет.

Жаль, этот целеустремлённый малыш не знает, что сласти, которые он так рьяно желает получить, больно обожгут его ротик…

Когда Сатурн не видит его, увлёкшись перепалкой с Энцеладом насчёт правильного произношения его имени, Титан даёт деру, уцепившись за близлежащие камни, как за спасательный круг.

Ох, жаль, бедняга-Тритон не видит, как он ловко-ловко обходит ловушки гравитации.

Два изгоя и их неисчислимые (во многом благодаря астероидам и прочему шлаку из «каменного леса») подопечные исчезают во мгле, оставляя его одного.

Теперь, путь в Эдем ему открыт… да простят его Кризалис и остальные спутники, он должен увидеть! Должен!

Улыбаясь, маленький хитрюга упархивает прочь, по направлению к бледной солнечной точке, от которой слабо веет теплом и звёздной радиацией…

«Стикс! Г-Гидра! Кербер! Где вы все?!»

Плутон отчаянно кричит, срывая маленькие голосовые связки. Его спутница Харон тоже взволнована пропажей своих маленьких соседей.

— Их как солнечным ветром сдуло! — фыркает Плутон. — Да что на них нашло?

— Я не знаю, Плутон… — пожимает плечиками Харон. — я лишь повернулась назад, а их уже не было!

— М-может быть, они просто решили подшутить над нами? Гидра же любит так делать, ты знаешь…

Плутон растерян и зол одновременно. После давнишнего слушка о том, что кто-то из карликовых планет и несколько спутников его знакомых бесследно исчезли на краю пояса Койпера, он ужасно волновался за безопасность себя и своих лун.

Казалось, что за каждым следующим поворотом орбиты их ждёт что-то очень и очень опасное, большое и страшное…

Изначально, Юпитер хотел прикончить Тритона.

Бывшая карликовая планета кричала. Истошно кричала, словно венерианский мотылёк, случайно попавший в паутину. Гуманно бы было просто и быстро разорвать вторженца и прекратить его агонию, но…

— Нет! — воскликнула юная Каллисто, сама не зная зачем, заслоняя собой новичка. — Н-не надо!

Мир, где нас нет

Содержание

Они зовут тебя героем

Вы для них сказка на ночь, не более

Некоторые вещи не меняются... почти

... а некоторые вещи не хотят вас видеть и слышать

Миграция космических бабочек

Трудный период

Дисгармония

Первое впечатление

Вынужденная лоботомия

Комментарии (0)