— К чёрту всё; с таким же успехом я могу просто выйти за тебя замуж.

Оглядываясь назад, можно сказать, что это не было самой умной вещью, сказанной когда-либо Гермионой Грейнджер. Но, справедливости ради, они выпили полторы бутылки и она только что закончила особенно ужасную череду первых свиданий.

За этими словами последовало негромкое фырканье и язвительный комментарий:

— Я тебя умоляю. Кто сказал, что я вообще хочу на тебе жениться?

Подняв бровь, совершенно не впечатлённая Гермиона уставилась на своего собеседника.

— Я видела, с какими женщинами ты встречаешься.

— Верно, — согласился Драко, поднимая руки в свою защиту. — Но мы оба знаем, что ты достойна лучшего, нежели я. Уж я-то точно буду твоим последним вариантом.

С этого момента разговор постепенно сошёл на нет, и, хотя остаток ночи был проведён как в тумане, в воспоминаниях, окутанных дымкой эльфийского вина и неверных решений, последствия их пьяной клятвы были предельно конкретны и ясны.

Конечно, всё это было гипотетическим, потому что, несомненно, к тому времени, когда им обоим исполнится тридцать, по крайней мере один из них найдёт кого-то, с кем захочет остепениться. Драко было всего двадцать семь, поэтому клятва могла вступить в силу только через три года.

Волноваться было не о чем.

После окончания войны потребовалось несколько лет, чтобы раз и навсегда забыть о своих юношеских обидах, но к тому времени, когда они оба вытащили голову из задницы и повзрослели, оказалось поразительно, насколько близко Гермиона Грейнджер и Драко Малфой могли общаться.

И хотя такое развитие событий горячо оспаривалось её друзьями, а его — воспринималось лишь скептически, на протяжении многих лет они с относительной лёгкостью находили общий язык.

Когда их впервые заметили вместе в Лондоне, «Ведьмин еженедельник» устроил настоящий праздник, опубликовав множество полуправды и ещё больше откровенной лжи. Время от времени появлялись предположения, что они встречаются; Гермиона всегда закатывала глаза, когда таблоиды обсуждали каждую их беседу и платонические прикосновения, но, тем не менее, следить за этой эпопеей было для неё постыдным удовольствием.

Всё же через некоторое время острота ощущений улетучилась, и их дружба стала просто ещё одной реальностью нового смелого мира, в который превратился послевоенный волшебный Лондон.

Её дружба с Драко заполнила все дыры, которые оставили после себя Гарри и Рон. Эта пара всегда была ближе друг к другу, чем к ней, особенно после короткой и неудачной попытки Гермионы наладить отношения с Роном после войны.

Девушка не сразу поняла, что юношеская влюблённость, которую она когда-то питала, угасла под влиянием войны, и, к огорчению Рона, у них так ничего и не получилось.

Драко всегда стремился надавить на неё — и на её рычаги влияния — при любой возможности; он бросал ей вызов, чего никогда не делали ни Гарри, ни Рон. Малфой мог часами вести с ней увлекательную беседу.

На самом деле, не раз они были предоставлены сами себе во время ночных посиделок в пабе, потому что все остальные потеряли к этому интерес.

После войны его семье пришлось столкнуться с серьёзными компенсациями со стороны Министерства, а Люциус Малфой был приговорен к небольшому сроку заключения в Азкабане; но благодаря показаниям Гарри и его свидетельству на суде Нарциссы, последней удалось избежать наказания.

Учитывая, что её собственные родители, несмотря на то, что их память и была восстановлена после войны, предпочли остаться за границей, в Австралии, они часто общались по поводу их послевоенной семейной неразберихи. Между Гермионой и её родителями существовало напряжение, которого никогда не было раньше, как будто они не знали, как доверять ей дальше. И во время своих ежегодных недельных визитов к ним она часто оказывалась на краю того места, где раньше находила утешение.

Но всё же они были живы и помнили её, и это было нечто большее, чем то, чего она боялась раньше. Она всё ещё надеялась, что со временем ситуация улучшится.

Приговор, вынесенный Драко в ходе судебного разбирательства, предусматривал участие в восстановлении Хогвартса и требование, чтобы он сдал экзамены на восьмом курсе.

Он всегда говорил, что легко отделался.

А Гермиона до сих пор помнила его затравленный и измученный взгляд, когда они впервые заговорили не как враги — Драко тогда разыскал её в пустом коридоре, чтобы извиниться.

Они оба прошли долгий путь. Но она хорошо знала, с какими демонами он всё ещё сталкивается, ведь сама страдала от этой же проблемы. Определённые переживания и воспоминания навсегда остаются в памяти; это был урок, который они все усвоили, пытаясь создать видимость нормальной жизни, но вместо этого параллельно узнавали, что им нужно уяснить что-то другое.

Хотя они с Драко были друзьями уже более десяти лет, несмотря на домыслы со стороны окружающих, никто из них никогда не делал попыток пересечь границы, проведённые между ними.

Какая-то часть Гермионы всегда знала о его обаянии и привлекательной внешности, особенно после войны. Но всё-таки он никогда не проявлял интереса к дальнейшему развитию отношений, как и она сама.

Другая часть её души подозревала, что они дойдут до точки невозврата.

Несмотря на всё это, она никогда не сомневалась в прочности их дружбы, ведь когда девушка только узнала о Драко Малфое, то с удивлением поняла, что у него была скрытая потребность защищать. Поэтому ей часто приходилось напоминать ему, что она была вполне способна защитить свою честь. Хотя не раз ей приходилось удерживать его от потенциальной ссоры.

Особенно поначалу, когда она спокойно воспринимала всё негативное внимание. Когда чёрно-белые представители лондонского общества, живущие крайностями, ополчились на неё за то, что она приняла его.

Гермиона всегда была в первых рядах тех, кто вступался и защищал его. У многих молодых представительниц волшебной элиты были коготки, и они знали, как ими пользоваться, особенно когда речь шла о его грязных богатствах, до конца наполнявших хранилища.

И хотя в большинстве своём они хорошо ладили — каждый раз споря до крика, — она не знала, как ей относиться к идее выйти за него замуж по пьяному уговору, заключённому посреди ночи в среду.

Если к тридцати годам выйдет так, что он останется холостым, а она — незамужней, тогда придётся заключить брак. И они скрепили это клятвой, как и подобает паре педантов и аккуратистов, которыми были.

Но всё было хорошо. У них были ещё годы впереди.

И Мерлин, мужчины в Министерстве магии становились скучнее с каждой неделей.

За шесть месяцев у Гермионы не было даже возможности зайти дальше третьего свидания, и с каждым разом она всё больше и больше разочаровывалась.

Дело было не в том, что Гермионе 

На самом деле, она была вполне способна жить 

 делами, не полагаясь ни на кого, даже на своих друзей. Девушка не хотела встретить лишь бы кого, она не желала познакомиться с кем-то, ведь Гермиона действительно наслаждалась своей самостоятельной жизнью; она ценила свою работу в Отделе регулирования магических популяций и контроля над ними, она виделась со своими друзьями, по крайней мере, один или два раза в неделю, у неё было множество других увлечений и внерабочих проектов, благодаря которым её календарь был заполнен.

Но время от времени она чувствовала проблеск 

 похожего на интерес к поиску человека, с которым она могла бы разделить свою жизнь.

Но, говоря откровенно, будучи молодой женщиной в возрасте около двадцати лет, Гермиона была достаточно уверена в себе, чтобы признать, что ей нравятся более физические аспекты отношений. Однако свидания на одну ночь редко могли заинтересовать её, всё-таки у девушки было мало причин вести мужчину к себе, когда она зачастую не могла вытерпеть мысль о бессмысленных разговорах после секса.

Проблема заключалась в том, что мужчины, которых она встречала, были либо кроткими интеллектуалами, слишком запуганными, чтобы вступить в захватывающую дискуссию, либо властными и доминирующими типами, которые не могли поддержать разговор.

Гермиона не думала, что было бы слишком сложно встретить кого-то с характером посередине.

Поначалу случайные неудачные свидания приводили её в шикарную квартиру Драко после неудавшегося вечера, с бутылкой вина в руке и извиняющейся улыбкой на лице.

Он всегда быстро успокаивал Гермиону, говоря, что проблема не в ней. Что ей не нужна чёртова марионетка.

После третьего раза это вошло в привычку, а после того, как он несколько раз оказывался на пороге 

 дома в ответ — простой обыденностью.

Большинство женщин, с которыми Драко встречался, были красивыми шлюхами, которых больше интересовало хранилище Малфоев, нежели он сам, и хотя он хорошо держался, но она-то знала, что он там прячет под маской.

И Гермиона непрерывно напоминала ему, что он — нечто большее, чем его фамилия, внешность или бриллиантовые запонки.

Глава 1

In_Dreams

leleandlelele

-styusha-

stasiell

-lyolik-

your.ins27

accio dramione

Гермиона Грейнджер никогда не предполагала, что через десять лет после войны Драко Малфой станет её лучшим другом. И уж тем более не ожидала, что окажется в плену соглашения о замужестве, заключённого одной поздней ночью после слишком большого количества вина. Но с приближением его тридцатого дня рождения время либо сблизит их, либо разлучит.

Роулинг Джоан «Гарри Поттер»

Гарри Поттер

Драко Малфой/Гермиона Грейнджер

Теодор Нотт/Гарри Поттер

Нарцисса Малфой

Пэнси Паркинсон

Дафна Гринграсс

Блейз Забини

Никогда в сердце / Never in Heart

ru-nikogda-v-serdce-never-in-heart-in-dreams-beta-leleandlelele-beta-styusha-perevodchik-stasiell-soperevodchik-lyolik-soperevodchik-yourins27-soperevodchik-accio-dramione

Как оказалось, единственным Дэвидом, которого Гермиона смогла убедить пойти на вечеринку вместе с ней, был громкий, взбалмошный мужчина из Департамента магических происшествий и катастроф с редеющими волосами и пристрастием к бесплатному виски — услуга, которую она и предложила в обмен на составленную ей компанию.

Гермиона не понимала, как она вообще решилась пойти на этот риск, помимо той ошибки, что она уже совершила, солгав лучшему другу, ведь у неё на самом деле 

 пары. Но она не хотела ставить его в неловкое положение, если Драко действительно нашёл кого-то, кто был ему искренне интересен.

Очевидно, это было то, что, как она ожидала, когда-нибудь произойдёт. Но Гермиона настолько привыкла к их тандему, что мысль о том, что Драко на самом деле может быть вовлечён в серьёзные отношения, всегда казалась ей чем-то вроде гипотетической ситуации.

Она не могла объяснить, почему у неё что-то оборвалось в животе, когда она подняла глаза и увидела, как они разговаривают, а его рука прижата к её пояснице. Её волосы падали ухоженными светлыми волнами до середины спины, и девушка обнажила чуть больше ног, чем считала приличным Гермиона. Но на его лице была искренняя улыбка — она знала разницу лучше, чем кто-либо другой, проведя с ним так много времени, — и Гермиона попыталась найти в себе силы порадоваться за него.

Пока Дэвид не споткнулся рядом с ней, выплеснув переполненный стакан янтарной жидкости на её туфли.

С запозданием она отвела взгляд от Драко и его девушки — Белинды, Бетси или как там её звали, — как раз в тот момент, когда он поднял глаза и заметил её пристальное внимание. Чувствуя горячее жжение в щеках, Гермиона заставила себя улыбнуться, хотя алкоголь уже просочился до пальцев на ногах.

Некоторое время спустя, когда Драко и его новая пассия подошли к Гермионе и Дэвиду, который только что громко заявил о своей заинтересованности официанткой, проходившей мимо, Гермиона поймала себя на том, что протягивает руку с улыбкой на губах.

— Гермиона, — пробормотала она, взяв девушку за руку, — Драко рассказал мне всё о тебе.

Конечно, это была неправда, так как она не могла вспомнить имя девушки, но теперь было слишком поздно спрашивать, не выглядя грубо.

— И мне о тебе! — воскликнула девушка с яркой улыбкой. — Он рассказал мне, как сильно ему повезло иметь такого друга, как ты.

Ухмылка тронула губы Драко, когда она посмотрела в его сторону.

Гермиона размышляла: «Ну, это, безусловно, касается нас обоих…»

— Дэвид, — её спутник протянул мускулистую руку, громко рыгнув, и на лице Драко отчётливо проступило отвращение, и он не пожал руку, вместо этого сунув свою в карман. Дэвид имел наглость подмигнуть спутнице Драко, и выражение лица последнего ожесточилось.

— Итак, Дэвид, — протянул он, приподняв бледную бровь. Тон его голоса зазвенел в голове Гермионы, и она ненадолго закрыла глаза, — как давно вы знаете Гермиону?

Прежде чем Дэвид успел ответить, Драко продолжил:

— Простите меня за эти слова, — он выглядел ни капельки не раскаявшимся, — но вы не производите впечатление типажа Гермионы, и я должен быть уверен, что вы, конечно же, не собираетесь плохо с ней обращаться.

Почесав затылок, Дэвид несколько мгновений смотрел на Драко, прежде чем повернуться к Гермионе, закатив глаза:

— Тот самый позёр, верно?

Лицо Драко оставалось безразличным, не считая сжавшихся челюстей, и Гермиона вздрогнула.

Его девушка издала нервный смешок, улыбка наполовину застыла на её лице.

— Гермиона, на минутку? — сдавленно процедил Драко. Не дожидаясь ответа, он отделился от их маленькой группы, оставив свою подружку с Дэвидом, а Гермиона, вздохнув, последовала за ним. Как только они оказались вне зоны слышимости, он развернулся на каблуках и прошипел: — Что за 

Её щеки покраснели, но она вздёрнула подбородок:

— Возможно, он не самый красноречивый…

— У тебя вообще не было пары, — буркнул он. — Зачем ты солгала мне? — пренебрежительно скривив губу, он продолжил, пробормотав: — Не могу поверить, что ты пригласила 

 человека на свой день рождения.

Гермиона скрестила руки на груди, чувствуя жжение в глазах, когда прикусила нижнюю губу; выражение лица Драко мгновенно смягчилось.

— Если ты не хотела, чтобы я приводил девушку, — он понизил голос, — тебе следовало прямо сказать об этом.

Она могла только прошептать:

— Если она делает тебя счастливым, я не против её присутствия.

На мгновение его глаза метнулись за её плечо туда, где они неловко оставили своих пассий наедине. Драко сказал, пожав плечами:

— Думаю, она мне интересна. Но я её почти не знаю, и она уж точно не важнее тебя. Сегодняшний вечер целиком должен быть посвящён тебе.

Изо всех сил пытаясь улыбнуться, Гермиона сказала:

— Тогда я рада за тебя.

Драко изменился в лице, уставившись на неё и скривив губы.

Прежде чем он успел заговорить, Гермиона хлопнула его по руке:

— Надеюсь, ты хорошо проведёшь вечер. Думаю, мне нужно идти. Мне завтра рано вставать.

— Нет, ты никуда не пойдёшь, — усмехнулся он, нахмурив брови. — Зачем тебе…

— Я еду в Париж, — когда его губы приоткрылись, а глаза слегка расширились от удивления, она наклонилась ближе: — Я решила, что это слишком удачная возможность, чтобы её упустить.

Всё, что она могла прокручивать на задворках своего разума, — это то, как Драко наклонялся к своей девушке, как его пальцы скользили по голой коже над её платьем, а на его лице играла самодовольная улыбка.

— Да, — выдохнула она, — завтра. Я знаю, что немного в последний момент, но…

Он долго смотрел на неё, выглядя неубеждённым.

— Если ты это делаешь… если я 

 тебя… — вздохнув, он провёл рукой по волосам. — Я знаю, что мы не упоминаем эту клятву, потому что в ту ночь мы были пьяными идиотами, и до этого ещё далеко, но…

Гермиона не думала, что справится с тем, что он собирался сказать.

— Всё в порядке, — оборвала она. Когда она оглянулась через плечо, девушка Драко стояла у стены, выглядя неуверенно; Дэвид был в баре, переговариваясь с официанткой. — Это не имеет c вами ничего общего — может быть, наш вчерашний разговор просто напомнил мне, что я хотела бы сделать это, пока могу. Для себя.

Хотя он всё ещё выглядел скептически настроенным, Драко только покачал головой.

— Шесть месяцев, — эхом повторила она, чувствуя, как слова глухо отдаются у неё в груди. — Кто знает, может быть, когда я вернусь, ты будешь помолвлен ​​с…

— Бет, — сказал он тихо. — Её зовут Бет.

Глава 2

У Гермионы было свидание. По правде говоря, в Париже у неё оставалось не так много времени для знакомств, поскольку она была занята и находилась по большей части в связанных с работой местах. До отъезда в Лондон оставалось полтора месяца, и она хотела хотя бы 

 завязать с кем-нибудь общение.

Его звали Пьер. Хотя он работал в том же отделе, где и она, у них не было так много причин общаться. Так что было удивительно, но в то же время даже немного приятно и неожиданно, что в начале недели он подошёл к ней. И неважно, что его английский оставлял желать 

В дверь её квартиры тихо постучали, и когда Гермиона открыла, то увидела стоявшего на пороге Пьера, лениво разглядывающего коридор. Он одарил её улыбкой.

— Входи, — пробормотала Гермиона, на секунду сжав губы. — Дай мне, пожалуйста, ещё минутку.

Сложив руки на груди и нацепив вежливую улыбку, он невозмутимо стоял у двери, пока девушка надевала плащ и складывала всё необходимое в клатч.

Вздрогнув от неожиданности, она подняла глаза, когда в дверь снова постучали — правда, этот стук она узнала. Она застыла, а её сердце готово было выпрыгнуть из груди. На лице Пьера отобразилась растерянность, когда он потянулся к ручке двери.

Прежде чем Гермиона смогла сделать что-то кроме короткого вздоха, дверь квартиры распахнулась.

На пороге стоял Драко, и, хотя её охватили удивление и волнение, сердце девушки буквально ушло в пятки. На его лице читалась усталость, но, когда она устремилась к двери, его плечи выпрямились, а глаза широко распахнулись от удивления.

На какое-то время в комнате повисло неловкое молчание. В руке Драко была бутылка вина, а губы были плотно сомкнуты. Он пробормотал, немного усмехаясь:

— Думаю, мне следовало прислать сову.

— Драко, — вернувшись к реальности сказала Гермиона, — я не знала…

Но он повернулся к Пьеру и неохотно кивнул:

— Не хотел прерывать вас. Желаю вам двоим прекрасного вечера! — несмотря на искусственную улыбку, его глаза оставались холодными и грустными, когда он перевёл взгляд на неё. Он открыл рот, будто хотел добавить ещё что-то, но вовремя опомнился, ещё раз кивнув.

Непривычно было видеть его не в себе, ведь как правило, он мог найти нужные слова в любой ситуации. Но Гермиона заметила напряжение в его глазах и нахмурилась.

Прежде чем она успела хоть что-то сказать, он зашагал по коридору, и вдалеке она услышала 

— Прошу прощения, — усмехнувшись, фыркнула она. — Это был мой давний друг Драко. Я не знала, что он зайдёт.

Пьер выглядел обеспокоенным, но только сверкнул улыбкой, больше напоминавшей гримасу, и, по правде говоря, она не могла его винить. Ситуация казалась 

 неудобной, и она поймала себя на мысли, что думает о Драко. Невесомо коснувшись губами щеки девушки, Пьер чуть слышно произнёс:

— Я пойду. Увидимся на работе.

Сердце девушки замерло, когда Пьер направился к двери. Она успела тихо произнести:

— Прости меня, клянусь, всё на самом деле не так. Мы с ним старые друзья.

Неопределённо пожав плечами, Пьер улыбнулся ей на прощание, направляясь туда же, куда ушёл Драко.

Сделав глубокий вдох, Гермиона захлопнула дверь и с облегчением опустилась на диван. Возможно, это было к лучшему, учитывая то, что её французский нуждался в усовершенствовании, а английский Пьера едва ли был на приемлемом уровне.

Но теперь она понятия не имела, куда исчез Драко и почему он выглядел так, словно на его плечи свалилась тяжесть всего мира. В это время суток она не смогла бы запросить международный портключ, даже если бы сильно захотела. Тем более, она не знала, вернулся ли он в Англию или нет.

Взмахнув палочкой, Гермиона вызвала Патронуса и отправила его Драко, попросив вернуться.

Через час, не получив ответ, девушка забралась в постель, чувствуя давящую пустоту в груди.

Спустя три недели после того, как её письма возвращались нераспечатанными, она почувствовала настоящий страх, поселившийся где-то внутри. Гермиона не знала точно: то ли Драко не получал её писем, то ли просто не хотел принимать их.

Её пребывание в Париже закончилось на несколько недель раньше положенного срока, и она с искренним облегчением вернулась в свою маленькую английскую квартирку. Должность не была 

, однако ей больше нравилась работа в Лондоне, хотя та была зачастую монотонной и утомительной. К тому же, она скучала по друзьям, оставшимся дома.

Прежде всего, она скучала по Драко, хотя никогда бы не призналась в этом Гарри.

Сам по себе Париж был фантастическим, и она наслаждалась пребыванием заграницей, но чего-то явно не хватало. Гермиона начала чувствовать, как к ней подкрадывалось недовольство даже своей работой. Несмотря на все приложенные усилия, ей бы никогда не удалось оказать серьёзного влияния на популяции существ, жизнь которых она стремилась улучшить.

Назначение во Франции лишь укрепило её мысли о том, о чём она подозревала последние годы.

Тем не менее на её губах мелькнула улыбка, когда она бросила багаж при входе в квартиру и опустилась на диван. Приятно было снова оказаться дома; окинув напряжённым взглядом вещи, взмахом палочки она отправила их в комнату раскладываться по местам.

Пару минут отдохнув, девушка снова вернулась к мыслям о Драко. Неужели он так расстроился той ночью в Париже, что просто не захотел разговаривать с ней? Когда она незаметно взглянула на него, он казался расстроенным, и не из-за её свидания.

Хотя маленькая её часть не могла не задуматься, что причина была в этом.

В любом случае, с его стороны было инфантильно и мелочно 

 её письма, учитывая, что она даже не знала о его приходе.

И всё же, постепенно её охватывало чувство вины за то, что во время назначения она так и не нашла времени для того, чтобы съездить в Лондон. К тому же у неё не оказалось достаточно выходных, чтобы побольше времени провести дома.

Поднявшись с дивана и подойдя к решётке камина, Гермиона нахмурилась и бросила горсть Летучего Пороха, вызывая Драко. После затянувшейся паузы зелёное пламя исчезло. И снова ответа не последовало.

Она ещё больше нахмурилась. Драко не мог просто игнорировать её, даже когда был зол; для этого он был слишком задиристым. Внезапно девушка поймала себя на мысли, что начинала беспокоиться за него.

Гермиона аппарировала к зданию, в котором он жил, и, покусывая нижнюю губу, вызвала лифт на его этаж. Подойдя к двери, она громко постучала. Подождав пару минут, так и не услышав ответа, девушка снова трижды ударила кулаком. Затем вздохнула и прислонилась спиной к двери.

Драко мог бы быть в поместье, но она быстро откинула эту мысль. Он редко посещал дом, в котором родился; Гермиона знала, что ему плохо удавалось справляться с неприятными воспоминаниями из детства.

В груди поселилась тревога; девушка вернулась домой и снова подключила камин к сети Летучего Пороха.

Мгновение спустя в пламени появилось лицо Гарри, его чёрные волосы растрепались, а на лице расплылась широкая мальчишеская улыбка.

— Гермиона! — воскликнул он. Девушка улыбнулась в ответ, опустившись на колени перед ним. — Ты уже вернулась? Мы тебя ещё не ждали.

— Приехала домой пораньше, — сказала она, разглядывая друга. — Ты в порядке?

— Замечательно! — радостно ответил он. — Зайдёшь?

После секундной заминки она кивнула. И когда лицо Гарри скрылось в пламени, она очутилась на Площади Гриммо. Едва Гермиона успела оглядеться по сторонам, как очутилась в объятиях Гарри; уткнувшись лицом в его грудь и почувствовав подступающие слёзы, она обняла его в ответ.

Наконец он отстранился и взял её за руки, словно осматривая:

Глава 3

По мере того, как Гермиона возвращалась к своей обычной лондонской жизни, тревожная неудовлетворённость, которую она испытывала в Париже, казалось, не собиралась исчезать. Несмотря на то, что ей удалось провести множество хороших исследований популяций двурогих, она чувствовала себя так, как будто просто выполняла все эти действия ради отчётности перед начальством в департаменте.

Не помогало и то, что Драко держался отстранённо с тех пор, как они вернулись из Португалии. В то утро, когда они собирались уезжать, он был суров и необщителен, и в течение следующей недели она вообще его не видела.

Гермиона отправила ему сову, чтобы договориться о встрече в эти выходные, но его ответ был кратким и уклончивым.

Хотя она всё ещё не до конца понимала, что произошло между ними на пляже прошлой ночью в Португалии, она подозревала, что с этим как-то связано его нынешнее прохладное отношение к ней. И она не знала, сделала ли она что-то не так, или он просто воспринимал всё по-своему.

Во время пребывания в Португалии у них всё было прекрасно. Они стали общаться лучше, чем до её дня рождения, и она почувствовала, что они снова вошли в лёгкую колею дружбы.

Возможно, это имело какой-то романтический подтекст — тёплые дни, проведённые в компании друг друга, прохладные вечерние прогулки, — но с тех пор, как они сблизились, ей всегда было комфортно с ним.

Даже в его объятиях, и никто из них не избегал платонических прикосновений.

Их близость даже оттолкнула не одного потенциального поклонника каждого из них за эти годы.

Но она была уверена, что ей не показалось, что границы между ними стали немного более размытыми, чем обычно, особенно в ту последнюю ночь на пляже, когда он как будто был готов поцеловать её.

Драко никогда не проявлял к ней романтического или сексуального интереса, и она не понимала, что с этим делать.

Что ещё важнее, что он прочитал в её реакции? Она даже не могла вспомнить происходящее после — только то, что что-то изменилось и он снова отступил.

Эта мысль не покидала её с тех пор, как они вернулись в свой северный край с местным портключом: если бы он поцеловал её, как бы она отреагировала?

Это не имело значения, предположила она, так как было всего лишь предположением. И теперь, очевидно, всё, что произошло — или не произошло — между ними в Португалии, испарилось.

Весенние дни в Лондоне были омрачены унылым, непрекращающимся дождём, который вместе с серыми тучами испортил настроение Гермионы. Был вечер пятницы, и после долгого дня в министерстве она смогла расслабиться в относительной тишине своей квартиры.

Драко не выходил на связь всю неделю, и у неё не было других планов, кроме как свернуться в кресле перед камином с чашкой чая и хорошей книгой.

С одной стороны было приятно оказаться дома, но с тех пор, как она вернулась, всё казалось немного пустым.

Гермиона резко выпрямилась, услышав стук в дверь — тихий, но знакомый. Отложив книгу, она прикусила нижнюю губу и позвала: — Войдите.

После неловкой, продолжительной паузы, в которую она могла слышать дребезжание ручки, защита упала, и дверь открылась. Приподняв бровь, Гермиона встала и, проигнорировав укол в животе, направила слегка рассеянный взгляд на Драко, когда он зашел в её квартиру.

Поправив галстук, он поднял глаза.

— Привет, — ответила она, поджав губы. — Как у тебя дела?

Его ленивое произношение говорило о том, что он был пьян; это объясняло трудности со снятием защиты, которое он мог делать хоть во сне. Она не могла сдержать вырвавшихся слов.

— Нет, — с нажимом произнёс он, опускаясь на диван.

Учитывая неловкость их последней встречи и то, что его совы всю неделю сидели без дела, она не понимала, как разрешить ситуацию. А теперь он, погружённый в свои мысли, просто напросто напросился к ней в гости.

— Могу я тебе что-нибудь принести? — она боролась с раздражением из-за его плохого настроения; очевидно, какая-то причина заставила его пить в одиночестве, — Может быть, немного воды?

Но он провёл рукой по своим и без того растрёпанным волосам, качая головой.

— Не отказался бы от чего-то покрепче.

Гермионе хотелось, чтобы он объяснился, впрочем, она знала, что если всё было наоборот, он бы разговорил её. И он это 

, на самом деле, не один раз. Поэтому она прошла на кухню, достала бутылку огневиски и два стакана, прежде чем вернуться и налить им обоим.

Драко кивнул, принимая стакан, и выпил его залпом.

Наливая ему ещё одну порцию, она легкомысленно спросила:

— Ты собираешься сказать мне, что не так?

Никогда в сердце / Never in Heart

Содержание

Глава 1

Глава 2

Глава 3

Глава 4

Глава 5

Глава 6

Глава 7

Глава 8

Глава 9

Глава 10

Глава 11

Глава 12

Глава 13

Комментарии (0)