Слух о вечеринке, начавшейся в гостиной Хаффлпаффа, разнесся по коридорам, когда закончились последние экзамены в этом году. Гермиона Грейнджер, разрываясь между чувством облегчения от сдачи выпускных экзаменов за последний год обучения в Хогвартсе и грустью от того, что ее обучение в школе подходит к концу, решила, что праздничное времяпрепровождение поможет ей развеяться. Не успела Гермиона переодеться в школьную мантию, как вслед за группой шумных хаффлпаффцев, прятавших под плащами графины с огневиски, она догнала смешанную толпу студентов из всех факультетов Хогвартса, даже из Слизерина.

Когда группа студентов вошла в гостиную Хаффлпаффа, Гермиона сразу же услышала пульсирующий бас, разносящийся по комнате. Оглядев запасы алкоголя, Гермиона усмехнулась про себя, поняв, что скромный Хаффлпафф может быть не таким, как кажется.

Драко Малфой вошел в «Хафф Пати» и направился к импровизированному бару, установленному рядом с камином, и налил себе здоровый стакан огненного виски.

— Передай бутылку, пожалуйста.

Драко поднял бутылку и обернулся для передачи спиртного. На мгновение он отпрянул от бутылки.

— Не подозревал, что ты любительница виски, Грейнджер, — сказал Драко, как всегда, с намеком на ухмылку на губах.

— Ну, я бы предпочла, чтобы ты не подозревал меня ни в чем. Бутылку, Малфой, — сказала Гермиона, протягивая руку в ожидании.

Драко передал бутылку и, прислонившись к столу, стал смотреть на толпу, неторопливо потягивая свой напиток.

Гермиона налила себе бокал и, поняв, что комната заполнилась так быстро, едва она успела взять себе напиток, облокотилась о стену в нескольких дюймах от толпы в поисках знакомого лица. Она приложила губы к прохладному бокалу и медленно наклонила бокал, чтобы сделать глоток золотистой жидкости. Она почувствовала жжение на языке и задержала глоток на несколько мгновений, наслаждаясь его вкусом, прежде чем проглотить. Она откинула голову назад и закрыла глаза. Ей это было необходимо.

— Где твоя свита, Грейнджер?

Она открыла глаза, как бы выходя из транса, и вскинула голову. Когда она повернулась, ее глаза омрачились раздражением.

— Я не их страж, Малфой. А где твоя? Неужели интеллектуальная стимуляция их общества наконец-то стала для тебя слишком сильной?

Сам себе удивляясь, Малфой фыркнул при упоминании Крэбба и Гойла в одном предложении со словом — интеллектуальный. С затянувшейся улыбкой на губах он наклонился, чтобы налить себе еще один бокал, и прошел мимо Гермионы, направляясь в другой конец комнаты, где стояла группа соседей по факультету Слизерин и общалась. Девушка с любопытством проводила его взглядом, заметив, что в его улыбке не было обычной злобы. Она наблюдала, как он присоединился к группе Слизерина и поднял бокалы со своими товарищами. Воистину жаль, что такое аппетитное тело принадлежит такому мудаку.

Ее взгляд снова обратился к толпе. Она не была уверена, что Гарри или Рон придут на вечеринку. У каждого из них были довольно серьезные отношения с подружками, с которыми, как она предполагала, они проведут большую часть времени в этот вечер, наслаждаясь радостью от окончания экзаменов. Конечно, она была рада за своих друзей, но прошло уже слишком много времени с тех пор, как у нее был регулярный, не говоря уже об удовлетворяющем сексе. Она позволила себе немного позавидовать.

— Гермиона, привет! Боже, как я рад, что экзамены закончились, — сказал Невилл Лонгботтом, коротко обняв ее, и повернулся к столу с напитками. — Ну и ну, не думаю, что у них достаточно огневиски, — усмехнулся Невилл, рассматривая богатый выбор, лежащий перед ним.

Радуясь, что у них есть компания на поболтать, Гермиона и Невилл размышляли об экзаменах, учебном году и, с ноткой грусти и ностальгии, об окончании учебы в Хогвартсе. Им предстояло отправиться в мир волшебников и определить свое место за пределами Хогвартса. Здесь не будет Сортировочной шляпы, чтобы указать им их место.

Вскоре к ним присоединились Луна и Джинни, а коктейль Невилла становился крепче с каждым новым бокалом, и музыка двигала их тела в такт ей. В глубине души Гермиона понимала, что эта ночь может оказаться последней. Ей хотелось насладиться каждым мгновением.

С другого конца комнаты староста Хаффлпаффа, явно считая свои официальные обязанности выполненными на этот год, прошел в центр комнаты с пустой бутылкой из-под огненного виски. Музыка стихла, хаффлпаффец поднял бутылку над головой и начал транслировать свой голос на большую толпу.

— Настало то самое время вечера, Хогвартс! Собирайтесь на любимое блюдо факультета Хаффлпафф: Семь минут в раю!

— Конечно, в последний вечер в Хогвартсе мы узнаем, что в Хаффлпаффе полно фриков, — усмехнулся Невилл в свой смешанный напиток.

Большой круг начал формироваться в центре комнаты, когда Гермиона вернулась к столику с напитками, чтобы еще раз наполнить свой бокал.

— Мне определенно нужно выпить для этого, — пробормотала она про себя, наливая двойную порцию.

— Передай бутылку, когда закончишь, Грейнджер.

Гермиона подняла голову.

— Тебе нужно немного жидкой храбрости, Малфой?

— Как и тебе? — Он жестом указал на ее полный бокал.

— Возможно… — призналась она себе под нос. Она была настолько пьяна, что притворяться в обратном было бы слишком сложно.

— Да… может быть, и мне тоже. — Ему было трудно ответить на ее простую честность чем-то, кроме правды. Он налил себе выпить и вернулся в круг в центре комнаты.

Гермиона, застигнутая врасплох нехарактерным проявлением уязвимости Малфоя, заняла место рядом со своими друзьями, пока староста Хаффлпаффа объяснял собравшимся правила.

— Все просто: когда наступает твоя очередь, крути бутылку. Когда бутылка остановится, вы с человеком, выбранным бутылкой, идете в тот чулан, — он жестом показал налево, где внезапно появилась дверь, которую Гермиона раньше не заметила, словно специально для этого наколдованная. — и остаетесь там в течение семи минут. Отсчет начнется, когда вы начнете целоваться. О, и дверь будет заперта до окончания отсчета времени, так что никакого мошенничества.

Он передал бутылку Слизеринцу, сидящему слева от него.

— Мы пойдем по часовой стрелке. Блейз, ты начинаешь.

Воздух в комнате застыл, многие девушки затаили дыхание, надеясь на возможность провести 7 минут в темном чуланчике с одним из самых сексуальных парней в Хогвартсе. Блейз Забини поставил бутылку на пол и покрутил ею. Ощущение предвкушения в кругу было своего рода опьянением. Бутылка замедлилась, приближаясь к Гермионе, но остановилась совсем рядом.

Джинни глубоко вдохнула, глядя на носик бутылки, направленный прямо на нее. Она посмотрела на Гермиону, которая взмахнула бровями и ободряюще посмотрела на нее, и Джинни поднялась, чтобы присоединиться к Блейзу в чулане. Дверь закрылась за ними, и замок звучно щелкнул.

Снова заиграла музыка, под которую невозможно было не танцевать. Пока круг танцевал, минуты тикали. Вдруг музыка остановилась, и все вспомнили, зачем они вообще здесь стояли. Дверь со щелчком открылась, и Блейз и Джинни вышли из чулана, раскрасневшиеся. Джинни заняла место рядом с Гермионой, избегая ее пытливого взгляда.

— Слухи о Блейзе были… правдивы, — просто сказала она. Гермиона улыбнулась и решила не настаивать. Она может сделать это завтра.

Блейз передал бутылку налево. Невилл взял её и вышел в центр круга, чтобы покрутить. По мере того, как бутылка замедлялась, напряжение в комнате нарастало. Медленно бутылка остановилась на…

— Полумна, — почти прошептал Невилл. Полумна подняла голову, спокойная и… решительная? С глазами, устремленными только на Невилла, она встала и уверенно подошла к Невиллу, взяла его за руку и повела к шкафу. Как только дверь закрылась, Гермиона и Джинни тут же начали хихикать. Этого давно следовало ожидать.

— Конечно, должно было произойти что-то вроде этого, чтобы это наконец случилось! — щеки Джинни возвращались в нормальное состояние, когда снова заиграла музыка. Блейз сократил расстояние между ним и Джинни, и они начали танцевать вместе, глядя друг на друга, как будто в комнате больше никого не было. Поскольку Невилл и Полумна были заняты другим, Гермиона воспользовалась возможностью наполнить свой бокал и понаблюдать за тем, как идут минуты. Когда прошло семь минут, музыка предсказуемо стихла, и шкаф открылся. Невилл и Полумна вышли, сцепив руки, с озорными ухмылками на лицах. Вместо того чтобы вернуться в круг, они перешли в укромный уголок на другой стороне общей комнаты. Все остальные заняли свои места в кругу, готовые к следующей очереди.

— Твой черед, Гермиона.

Она вдохнула, сделала глоток своего напитка и выдохнула, поднимая бутылку. Идя к центру круга, она размышляла, на кого бы она больше всего хотела, чтобы бутылка попала. И на кого бы она больше всего хотела, чтобы бутылка НЕ указала. Девушка осмотрела круг. Она была бы не против безобидного поцелуя, а может, и невинных ласк. Видит Бог, она уже давно была готова. Прежде чем наклониться, чтобы раскрутить бутылку, ее глаза встретились с парой серых глаз. Кто угодно, только не Малфой.

Она сильно крутанула бутылку. Обведя взглядом собравшихся, она с некоторым удовлетворением отметила, что многие лица в толпе с надеждой следят за бутылкой. Кроме одной пары серых глаз.

Бутылка остановилась. Коллективный вздох наполнил комнату, когда до всех дошло, что это, возможно, самая эпическая игра в семь минут на небесах в истории Хогвартса. Гермиона застонала, а Драко почувствовал, что его глаза закатились обратно в голову. Неужели это действительно может произойти?

Гермиона прошла мимо него, не удостоив его взглядом, и направилась к двери чулана. Драко неохотно встал и последовал за ней. Как только они переступили порог, дверь с глухим щелчком закрылась за ними.

Конечно, чулан был не совсем чуланом. Невилл был прав: эти хаффлпаффцы были ненормальными. Это была не очень большая комната, но достаточно просторная, чтобы в дальнем углу поместилась раскладушка, несколько книжных полок, заставленных… не книгами. Перья, наручники… это был кнут? Под полками висела столешница.

— Не знаю, как у тебя, но мое мнение о Хаффлпаффе сегодня заметно улучшилось, — сказал Драко, чтобы прервать тишину, которая начала становиться удушающей. Гермиона позволила небольшой улыбке растянуть ее губы.

— Что ж, полагаю, нам нужно покончить с этим, иначе нас никогда не выпустят отсюда, — Гермиона жестом указала на любопытные окрестности.

— Ам, ладно, — вздохнул Драко, подойдя к ней.

Он колебался недолго, прежде чем она схватила его за галстук и притянула к своим губам. Сначала они стояли, застыв во времени, пока покалывание от их губ распространялось по телу. Скорее по привычке, он инстинктивно переместил руку на ее шею, а другой провел по ее талии, прежде чем притянуть ее глубже в объятия. По мере углубления поцелуя его озарило: если Гермиона Грейнджер так хороша в обжиманиях, то что же еще она может такое?

Не задумываясь, Гермиона прильнула к нему, проведя рукой по его шее и зарывшись в серебристые светлые волосы. Не было ничего удивительного в том, что Драко Малфой знал, как подцепить ведьму в темном переулке — слухи были неизбежны. Удивительным было то, что ее тело мгновенно откликнулось на его прикосновения. Словно каждое прикосновение его руки нажимало на скрытую кнопку возбуждения. Она почувствовала, как влажное тепло закипает в ее сердцевине, когда его пальцы коснулись обнаженной кожи верхней части ее бедра, чуть ниже подола юбки.

Другая ее рука естественным образом оказалась на его животе, поглаживая его грудь, чувствуя, как под тканью напрягаются его мышцы. В этот момент она подумала, что уже слишком давно не ощущала веса мужчины, лежащего на ней. Губы Малфоя были нехарактерно нежными, когда его язык неуверенно приоткрыл ее губы. Ее язык встретился с его языком, когда он притянул ее ближе. Вкус у него был сладкий. Как огненное виски.

Он потерял все сознательные мысли, когда ее язык коснулся его. Ее руки скользнули по его торсу вниз и к спине, где она притянула его ближе. Единственное, что мог понять его мозг в этот момент: больше. Больше ее кожи, ее губ, ее тихих стонов, о которых он был уверен, она даже не подозревала, что делает это каждый раз, когда его палец проникал под подол ее юбки. Потянувшись к задней части ее бедер, он поднял ее. Затем он подвел ее к одной из стоек, нависающих над содержимым полок.

Она коротко вздохнула, когда он поднял ее, но не прервала соединения их ртов. Ее ноги обвились вокруг его талии, прижимая его к себе. Девушка почувствовала твердую, холодную поверхность прилавка под юбкой, когда он осторожно опустил ее на пол, лишь слегка вспомнив, что на ней все еще была школьная юбка.

Малфой инстинктивно провел руками по задней поверхности ее голых бедер, медленно поглаживая гладкую кожу, пока его руки не оказались у кружевного нижнего белья, прикрывающего ее великолепную округлую попку.

Гермиона застонала в его губы, чувствуя, как его пальцы проникают под кружево нижнего белья и сжимают ее заднюю часть со страстью и потребностью. Она наклонила таз вперед, желая ощутить больше себя над большим количеством его. Она почувствовала, как он улыбается ей в губы, и подавила собственную улыбку. Его шаловливые руки медленно двигались по бокам ее ног, постепенно приближаясь к внутренней стороне бедер. Она чувствовала, что сейчас произойдет, и ее сердцебиение участилось. В предвкушении Грейнджер почувствовала, как все больше возбуждения скапливается у нее между ног. Его большой палец продолжал продвигаться вперед по кружевным краям ее нижнего белья. Она вцепилась в волосы чуть выше его затылка, пытаясь сохранить хоть какое-то подобие контроля.

Я мог бы просидеть в этом чулане всю ночь.

 Его большой палец коснулся внутренней поверхности ее бедра, и она глубоко застонала. Он был уже невероятно тверд, но ее стон, тем не менее, пронзил его член. Задержавшись на мгновение, прежде чем сделать следующий шаг, он заметил, что одна ее рука запуталась в его волосах, а другая смертельной хваткой сжимает его рубашку. Его большой палец ласково потянулся вверх, нащупывая хлопчатобумажный участок между ее ног. С удовлетворением он провел большим пальцем по влажному хлопку, получая неоспоримое подтверждение того, что он делает с ней именно то, что она делает с ним.

Она услышала, как издала самый неловкий, полный нужды скулеж, когда его рука ласкала ее центр. Он должен знать, что делает с ней. В этот момент ей было все равно. Это был лучший поцелуй за последние месяцы. Отчасти она задавалась вопросом, получает ли он такое же удовольствие, как и она. Она потянулась вниз, просунув руку под пояс его талии. Она улыбнулась ему, получив подтверждение.

Он застонал, когда она погладила его по длине в крепком, уверенном захвате. 

Поцелуи, безусловно, были не единственным, в чем Гермиона Грейнджер была искусна.

В этот момент зажегся свет, и дверь со щелчком открылась. Гермиона и Драко расступились, их глаза встретились впервые за семь минут. Слишком медленно в их глазах промелькнуло узнавание.

— Блядь, — сказали они оба, словно выходя из оцепенения. Гермиона спрыгнула со стойки и поправила юбку, собирая себя, прежде чем вернуться в толпу. Драко, немного помедлив, сделал глубокий вдох и поправился, после чего повернулся на пятках и последовал за Грейнджер на свет.

Толпа смотрела на каждое их движение, когда они выходили из чулана, стремясь найти подсказки о том, что произошло за эти семь минут. Когда Гермиона и Драко снова заняли свои места в круге, и стало ясно, что они оба решительно настроены ничего не выдавать, толпа быстро переключила свое внимание на следующего игрока.

Гермиона нашла свой стакан с огненным виски и быстро выпила оставшуюся жидкость. На мгновение это успокоило ее нервы, и она заставила себя вести себя нормально, избегая серых глаз, следящих за каждым ее движением. Драко не сводил с нее взгляда, пытаясь понять, что она чувствовала эти семь минут. Признаться, это было очень сложно. Она была в основном раздражающей, иногда прекрасной (в определенном свете) и, очевидно, знала толк в членах. Он бы выдержал еще семь минут. Как минимум.

Ей нужен был хороший перепих, да. Но обязательно ли с Малфоем? Она слегка покачала головой, вспоминая, как он ласкал ее большим пальцем, зная, что ей понравилось их занятие в чулане. Она знала, что он тоже знал об этом.

Девушка огляделась вокруг, ища, чем бы отвлечься. Джинни и Блейз нашли уголок общей комнаты, где продолжили начатое в чулане. Невилла и Полумны не было. Гермиона улыбнулась про себя. 

 подумала она. Оставшись без вариантов, Гермиона решила завязать с этим вечером и вернуться в башню Гриффиндора. Она уже направилась к выходу, когда почувствовала легкое прикосновение к руке.

Обернувшись, не удивилась, увидев Малфоя, стоящего с неразборчивым выражением лица. Она посмотрела за его спину, убедившись, что толпа больше не обращает на них внимания, переключившись на следующих жертв.

— Могу я пойти с тобой? — Он не знал, что она ответит, но все равно был в достаточном отчаянии, чтобы спросить.

Она на мгновение уставилась на него, обдумывая, насколько досадной ошибкой это будет. Затем, в беззаботном духе последней ночи в Хогвартсе, она кивнула и пригласила его следовать за ней. Она вышла из гостиной и повела его по темным, пустым коридорам школы. Они шли молча, не касаясь друг друга, по извилистым коридорам, и напряжение заполняло пространство между ними. Она без слов вела его все выше и выше по лестницам. Они резко остановились перед портретом, где она прошептала нелепый пароль. Портрет распахнулся, и парень последовал за ней внутрь.

Гостиная Гриффиндора. Конечно, ему всегда было любопытно, но было странно наконец-то увидеть это место. Здесь было пусто и темно, только в углу комнаты горел камин.

— Добро пожаловать в львиное логово, Малфой, — не удержалась девушка, когда они тихо поднимались по лестнице в ее комнату. Она открыла дверь и провела его внутрь, где большую часть пространства занимала кровать с балдахином, а золотые и красные ткани драпировали почти каждый дюйм комнаты.

Драко шагнул ближе к ней и рассеянно провел рукой по ее талии, лаская ее лицо. Его прикосновения быстро разжигали тепло, которое он поселил в ней еще в хаффлпаффском чулане.

— Чего ты хочешь, — спросил он низким рыком.

Она подняла голову, встретившись с его глазами. Она протянула руку между ними, поглаживая переднюю часть его брюк.

— Я хочу, чтобы ты заставил меня кричать.

Его глаза расширились от ее прямоты. Он ухмыльнулся.

— Переходим к делу, я полагаю, Грейнджер.

— Послушай, Малфой. Это наша последняя ночь в Хогвартсе. И я говорю только о себе, но прошло слишком много времени с тех пор, как я… ну, знаешь… — она ненадолго прервала их зрительный контакт, прежде чем продолжить. — Скажем так, я хочу этого так же сильно, как и ты.

— И с чего ты взяла, что я вообще хочу этого, Грейнджер. Она ухмыльнулась, схватив его возбуждение между ними.

— Просто предчувствие, — прошептала она.

, добавил он про себя и застонал, когда она легонько погладила его по брюкам.

Его губы прильнули к ее губам, а руки потянулись вниз, чтобы обхватить ее за бедра и поднять. Девушка обхватила его ногами, как это было в шкафу. Она протянула руку к его волосам, чтобы схватить их.

Драко повалил ее на кровать и забрался на нее сверху, положив на нее всю длину своего тела. Она неровно вздохнула, наслаждаясь тем, как его вес ощущается на ней.

— Скажи мне, чего ты хочешь, — прошептал он, проводя губами по ее шее и ключицам.

— Я хочу лучшее, что у тебя есть, — выдохнула она, начиная возмущаться, что между ними осталась одежда. Она ослабила его галстук и сняла его совсем, а затем быстро расстегнула каждую пуговицу на его рубашке.

Юноша провел рукой по ее бедру, нащупывая кружевную кайму, которая так волновала его раньше. Как только его большой палец проник под кружевную преграду, они оба резко вдохнули, точно зная, к чему это приведет. Он провел рукой по хлопковому центру, который уже находил в чулане. Насквозь мокрый. Он усмехнулся.

Как бы она ни ненавидела его глупую ухмылку в любом другом контексте, ей пришлось признать, что в данной ситуации его непомерная уверенность была вполне заслуженной. Во всяком случае, пока что. Гермиона и раньше оказывалась в подобном положении — ее тело обвивало горячего волшебника, она чувствовала жар его дыхания на своей коже, пока они сбрасывали с себя одежду, шаг за шагом. Затем, неизбежно, когда они переходили к главному событию, она оставалась неудовлетворенной. К разочарованию, мало кто знал о существовании клитора, и слишком многие необъяснимым образом предпочитали метод «молота». После того, как он кончал, она вежливо извинялась и возвращалась в свою комнату, чтобы самой найти себе удовольствие. Гермиона знала, чего хочет, и ей нужен был тот, кто мог бы ей это дать.

Она притянула голову Драко к своей и прижалась губами к его губам. Затем медленно углубила поцелуй, зная, что завладела его вниманием. С удивительной силой она обхватила ногами талию Малфоя и одним контролируемым движением поменяла их положение. Она отстранилась и посмотрела на него с высоты своей позиции. Усмехнулась, поймав выражение лица Малфоя. В его серых глазах мелькнуло желание, но было и что-то еще. Это было уважение? Восхищение?

— Моя комната, мои правила, Малфой, — сказала она низким, ровным тоном. Гермиона Грейнджер привыкла получать отличные оценки на экзаменах. Это была ее последняя ночь в качестве студентки Хогвартса, и она не собиралась соглашаться на меньшее, чем «Превосходно» в своей постели.

Драко поднял на нее глаза. Вся кровь в его теле прилила к нижнему придатку. Может, поэтому ему было трудно мыслить ясно? Он не знал, было ли ему когда-нибудь так тяжко раньше. Он поразился тому, какой непринужденной она казалась. Она была возбуждена, да. Он знал, что она хочет его, этого. И очень сильно, если ее трусики что-то доказывали. Но она знала, что делает. Это был не первый раз, когда она была на поле для квиддича. Точнее, она точно знала, чего хочет, и была готова это получить. Странно, что эта гриффиндорская черта так раздражала во внешнем мире, но так возбуждала в спальне.

— Типичная Грейнджер — такая властная, — улыбнулся он, явно подразумевая это как комплимент.

Гермиона искренне улыбнулась в ответ. Ее годами называли властной, и со временем она стала носить это как почетный знак. Ей нравилось, что и ему это нравилось. Во всяком случае, в этот момент.

Она начала медленно расстегивать блузку. Он потянулся, чтобы помочь, нетерпеливый от ее темпа, но она отмахнулась от его руки. Она продолжала медленно спускаться вниз, проводя пальцами по обнаженной коже. Когда ее пальцы достигли шеи, то начала покачивать бедрами, двигая своим влажным центром по его (очень) твердой эрекции. Она застонала, закрыв глаза и откинув голову назад и в сторону. Сквозь дымку желания он узнал этот взгляд, он видел его раньше, когда она сделала первый глоток огненного виски. Наслаждение.

Пока она качалась на нем, он скользил руками по ее гладким бедрам, двигаясь медленно и наслаждаясь каждым сантиметром ее кожи, пока снова не нашел кружевной подол, который мешал ему всю ночь.

— Мы должны снять их с тебя, Грейнджер.

Она открыла глаза, словно очнувшись от блаженного сна.

Высунув руки из блузки, она бросила ее на пол позади себя.

Девушка потянулась вниз, чтобы найти пряжку его ремня и ловко отстегнула ремешок. Расстегнула молнию на его брюках и наклонилась так, что ее губы едва касались его губ. Она смотрела прямо ему в глаза, проникая рукой под пояс его боксеров и беря его в свою крепкую, теплую руку. Он резко вдохнул и разорвал их зрительный контакт.

— Святое дерьмо, — пробормотал он с трудом.

Она провела рукой по его длине, поглаживая вены, пульсирующие по его периметру. Ее большой палец обвел кончик, а затем двинулся вниз по его длинному стволу.

Глава 1: Семь минут на небесах

slytheringheights

Ana Pogo

Это последняя ночь в Хогвартсе перед тем, как Гермионе, Драко и всей банде придется выйти в реальный мир. Вечеринка в общей комнате Хаффлпаффа - именно то, что нужно, чтобы разрушить старое соперничество.

- Твой ход, Гермиона.

Кто угодно, только не Малфой.

Роулинг Джоан «Гарри Поттер»

Гарри Поттер

Драко Малфой/Гермиона Грейнджер

От макушки до кончиков пальцев

ru-ot-makushki-do-konchikov-palcev-slytheringheights-perevodchik-ana-pogo

            5 лет спустя

— Я никогда не, — среди собравшихся в темном и пыльном пабе «Кабанья голова», втором месте, выбранном для неофициальной вечеринки по случаю воссоединения Хогвартса, воцарилась тишина. В тот вечер «Три метлы» был арендован для вечеринки факультета Хогвартса, но это неважно. Все равно «Кабанья голова» была более подходящим местом для той вечеринки, которую затеяли после вечеринки.

Уши Рона Уизли уже стали розовыми, пока его мозг перебирал в уме все то, чего он никогда не делал (а список был немаленький). Столы в пабе были сдвинуты вместе, а стулья несколько небрежно расставлены по периметру. Старые деревянные стулья жалобно застонали под тяжестью нескольких человек, слегка наклонившихся вперед в предвкушении.

— Я теряю кайф, Уизли, поторопись! — проворчала Пэнси Паркинсон с края бара, где она потягивала огненный виски. Ропот согласия пронесся по толпе старых однокурсников. Алкоголь, ностальгия и обещание частных признаний были манящей смесью.

— Ладно, ладно. — быстро сказал Рон. — Я никогда не… — Рон вскинул голову, олицетворяя собой загоревшуюся лампочку. — Я никогда не был в Америке!

По толпе пронесся коллективный стон.

— Уже за полночь, Уизли. Оставь это на потом, когда будешь играть со своей бабушкой, — сказал Эрни Макмиллан, поправляя свой старый шарф из Хаффлпаффа, который он ради такого случая надел, чтобы тот сидел свободнее.

— Давайте поднимем градус, а? Я никогда не… — снова воцарилась тишина, и Эрни оглядел лица своих бывших одноклассников, собравшихся здесь впервые после той грандиозной вечеринки в последний вечер школы пять лет назад. Его взгляд остановился на Невилле, чья рука непринужденно обвивала плечи Полумны, оба они все еще лучились светом после медового месяца, прошедшего с их свадьбы несколько недель назад. Воспоминания вернулись к Эрни, и он ухмыльнулся, глядя на Невилла.

— Никогда еще мне не отсасывали в теплицах во время дежурства на посту префекта.

По толпе пронесся смешок.

— Вот это уже больше похоже на правду!

— Оставим это Хаффлпаффу…

Глаза Невилла расширились, а затем он сделал глоток.

— Засранец, — хихикнул он себе под нос. Несколько других тайком тоже отпили из своих бокалов.

Гермиона сидела напротив Драко в свободном кругу и поймала его взгляд, когда он закончил делать глоток. Она забавно подняла бровь на его молчаливое признание и тихо спросила: 

? Он ухмыльнулся в ответ и пожал плечами, но его глаза снова задержались на ней.

Они еще не сказали друг другу ни одного слова вслух, но обменялись множеством многозначительных взглядов в Большом зале на встрече выпускников и сейчас, в этом мрачном, тускло освещенном пабе. Сначала их взгляды были осторожными, они прощупывали друг друга. Прошло пять лет с тех пор, как они виделись, но их последний обмен взглядами было трудно забыть. В первый раз, когда их взгляды встретились, Гермиона почувствовала фантомную дрожь глубоко внутри себя. Хотя прошло уже несколько лет, воспоминания о том, как он прикасался к ней, лизал ее, заставлял ее разрываться на части, все еще были полезным материалом для ее ночных «уединений».

Драко тоже еще не изгнал из себя воспоминания о том, каково это — быть внутри нее, властвовать над ней, поглощать ее, черт возьми. Как только он увидел ее в другом конце зала, кровь бросилась от его головы к нижнему придатку. Она выглядела потрясающе. По правде говоря, она всегда так выглядела.

По мере того, как продолжался вечер, их осторожные взгляды превращались в пристальные, которые заканчивались тем, что один или другой из них возвращался к своим разговорам с озорной улыбкой и немного более ярким цветом лица.

Неловкость, присущая встрече выпускников, заставила большинство людей уйти в свои старые круги. Гермиона провела вечер в компании Гарри, Невилла, Полумны, Рона и (нехотя) Лаванды, а Драко прогуливался со своей старой соратницей по Слизерину. Было бы странно — или, что еще хуже, очевидно, — если бы они отделились от своих групп, чтобы найти друг друга для разговора один на один. Когда зашла речь о Хогсмиде, Гермиона поймала взгляд Драко и легким кивком головы предложила ему пойти с ней. Он убедил свою скептически настроенную команду змей тоже присоединиться.

— Я никогда не… — энергия в комнате теперь гудела от сексуального напряжения. Дин Томас постукивал пальцами по своему бокалу, размышляя. — Никогда еще я не спал со Слизеринцами.

Все Слизеринцы и некоторые другие подняли свои бокалы, чтобы выпить.

— Ну, ты промахнулся, Томас, — ехидно заметила Пэнси в свой бокал.

Гермиона сделала глоток огненного виски (со льдом), стараясь казаться как можно более бесстрастной. Она была готова, но все еще боялась допроса, который последует за этим открытием.

Испуганная Гермиона повернулась и увидела Рона, который с ужасом смотрел на Гарри, делающего большой глоток Огдена.

Очевидно, ни тот, ни другой не видели, как она сделала свой показательный глоток.

Все взгляды в зале устремились на Гарри со смесью веселья и неверия. Несколько шепотков «не может быть» эхом разнеслись по пабу. Гарри прочистил горло, все еще чувствуя себя неловко в центре внимания, как и в Хогвартсе.

— Не осуждай это, пока не попробуешь, Рон. — затем он опрокинул остаток своего бокала и встал, чтобы заказать еще один в баре.

Рон медленно повернулся на своем стуле, его лицо все еще застыло в шоке, и повернулся к Гермионе.

— Ты знала об этом? — она покачала головой, улыбнулась и пожала плечами, испытывая огромное облегчение от того, что ей удалось избежать этой пули.

Как магнитом, ее взгляд притянуло к взгляду Драко. В его глазах плясало веселье, и, несмотря на данное себе обещание вести себя спокойно, ее улыбка расширилась, озарив все лицо и зажегши что-то более глубокое внутри нее. Затем он дернул головой в сторону бара, призывая ее проследить за его взглядом. Она проследила за его взглядом до того места, где Гарри стоял, заказывая напиток, прямо рядом с Пэнси. Если бы она не смотрела внимательно, то не заметила бы этого — указательный палец Гарри успокаивающе поглаживал тыльную сторону руки Пэнси, на лице Пэнси играла лукавая улыбка, когда она поглаживала ободок своего бокала.

Гермиона повернула голову назад и посмотрела на Драко. 

, — пробормотала она через всю комнату. Он понимающе кивнул, а затем подмигнул ей, от чего в животе у нее затрепетало. Она улыбнулась и наклонила голову, а по ее шее пополз румянец.

— Хорошо, Томас, — сказал Тео Нотт. — Никогда еще я не спал с Гриффиндорцами.

По залу пронесся стон, когда стеклянные стаканы были поставлены обратно на столы. Драко и Пэнси сделали глотки как можно незаметнее. Блейз с досадой опрокинул обратно весь свой стакан.

— Ах, приятель, прости. Я не подумал, — обратился Тео к Блейзу, чье явное недовольство отвлекло внимание других от более удивительных поступлений из зала.

— Все в порядке. Я с этим покончил, — сказал Блейз, который явно ничего не покончил. Рон неловко заерзал на своем месте рядом с Гермионой.

Блейз и Джинни вновь встретились после Хогвартса два года назад, когда она была звездой местной команды по квиддичу, а он — лучшим агентом, нанимающим спортсменов в качестве представителей компаний, производящих метлы для квиддича и другое оборудование. Они мгновенно стали любимой парой в таблоиде «Ведьмин досуг» и, по общему мнению, были близки к помолвке.

Но потом Джинни получила контракт на несколько миллионов галеонов на игру в Испании. Они попытались завязать отношения на расстоянии, но их графики слишком часто разлучали их. Джинни была единственной, кто предложил им сделать перерыв в отношениях в прошлом году. Три месяца назад «Ведьмин досуг» начал освещать ее бурный роман с новым товарищем по команде. Блейз, очевидно, двигался дальше не так быстро.

Стремясь разрядить обстановку и переключить внимание с неудачной личной жизни одного из своих лучших товарищей, Драко прочистил горло и сказал:

— Я никогда… — мгновенно все взгляды устремились на наследника Малфоя, желая узнать, чего же такого он никогда не делал. — Я никогда не занимался сексом в душе.

Хор недоверия эхом разнесся по комнате.

Драко пожал плечами и посмотрел на Гермиону, которая тоже не сделала ни глотка. Ее взгляд был прикован к нему, и она прикусила губу, чтобы не улыбнуться. Внезапно в его голове промелькнули воображаемые сцены, как вода стекает по ее прекрасному телу, когда он вбивается в нее на белом кафеле. Он слегка подвинулся на своем сиденье, чтобы скрыть натягивание штанов.

— Хорошо, Гермиона, может, ты будешь следующей? — сказал Эрни, когда все более буйная толпа одобрительно загудела.

— Я никогда не, — начала Гермиона, и толпа следила за каждым ее словом, ожидая редкой возможности получить представление о сексуальных наклонностях Золотой девочки. Она улыбнулась сама себе и сказала: — Я никогда не занималась утренним сексом.

По комнате прокатился вздох.

— Гермиона, дорогая, ты действительно должна попробовать, — сказала Полумна, прижимаясь к Невиллу.

— Я хочу, — засмеялась Гермиона. — Просто возможность еще не представилась!

Ее глаза снова нашли глаза Драко, его бокал тоже остался нетронутым. Его взгляд прожигал ее тело до самых трусиков. Она представила себе беспорядок на белых простынях и его мускулистое предплечье, обхватывающее ее полусонную фигуру, когда он целовал ее шею и входил в нее сзади. Она скрестила ноги, чтобы немного ослабить нарастающее напряжение.

После нескольких бокалов нетронутой выпивки Гермиона и Драко обнаружили, что есть еще несколько вещей, которые никто из них никогда не делал — повязки на глаза, веревки, ролевые игры. С каждым раундом их взгляды становились все более горячими, так как фантазии рикошетили между ними.

Наконец, игра подошла к своему естественному концу, и все начали собирать свои вещи, закрывать счета в баре и уходить — некоторые, пошатываясь, выходили в прохладную ночь Хогсмида, а некоторые хихикали парами, направляясь в комнаты наверху.

Гарри быстро извинился, сославшись на раннее утро, и выскочил через главную дверь. Гермиона заметила, что Пэнси нигде не было видно, и тихонько захихикала про себя, мысленно помечая, что при следующей встрече спросит Гарри об этом событии.

Рон, не обращая внимания на странное поведение Гарри, повернулся к Гермионе.

— Хочешь, вместе прогуляемся до «Трех мётел»?

Гермиона оглянулась через плечо и увидела Драко, задержавшегося у двери с Блейзом.

— Ну, ты иди. Мне еще нужно расплатиться, а потом я хочу заглянуть в туалет.

Рон пожал плечами и направился к выходу, обнаружив, что Сьюзен Боунс направляется в том же направлении.

Расплатившись, Гермиона почувствовала волну предвкушения, когда обернулась, с нетерпением ожидая, будет ли эта ночь включать в себя обещание оргазма (или двух). Последний раз мужчина успешно довел ее до кульминации не менее года назад. (Почему хороший секс так трудно найти?)

Но Драко нигде не было видно. Она обвела взглядом комнату, ища проблеск светлых волос. Ничего. Разочарованная и ужасно сексуально расстроенная, она взяла пальто и направилась к входной двери паба.

Когда она потянулась к ручке двери, сильная рука схватила ее за руку и рывком втащила в ближайшую нишу.

— Пожалуйста, скажи мне, что у тебя сейчас никого нет, — тяжело дыша, Драко прижался к ней всем телом.

— Нет, — выдохнула Гермиона, задыхаясь от неожиданного захвата и уже настолько возбужденная от их многочасового зрительного контакта, что боялась, что одно прикосновение полностью выведет ее из себя. — У тебя?

— Нет, — облегченно выдохнул он. — Слава Мерлину.

И вот они уже целуются, целуются напропалую среди паутины в затхлом углу. Ее пальцы запутались в волосах на его шее, а его руки судорожно вспоминали, как каждый изгиб ее тела ощущался под его пальцами. Каждый раз, когда их языки и губы соединялись, они снова переносились в темный и извращенный чулан в общей комнате Хаффлпаффа, как будто последние пять лет были всего лишь несколькими днями.

— Где ты остановилась? — он торопливо пробормотал ей в шею, вылизывая и посасывая нежное местечко чуть ниже уха.

Она застонала, когда он нашел это место — то место, которое, как она помнила, он сосал в последний раз, когда заставил ее кончить, — и тихо прошептала: «

Его рука скользнула вверх по ее бедру в чулках и схватила ее пухлую ягодицу — он помнил, что это была одна из первых ее частей, которая сводила его с ума.

— Вместо этого отправляйся домой со мной.

Его губы с голодом поймали ее губы, а когда они снова разошлись, она прошептала:

Она была приятно удивлена, обнаружив, что «домом» Драко Малфоя оказалось не старое чопорное поместье, а роскошный пентхаус с видом на город от пола до потолка. После того, как она споткнулась о камин, ей потребовалось несколько секунд, чтобы оценить обстановку. Но потом его губы снова оказались на ее шее, и все, на чем она могла сосредоточиться, это на том, как быстро снять с себя все предметы одежды, стоящие на ее пути к блаженству.

Он был так болезненно, сильно, отчаянно тверд. Последние несколько часов он представлял себе эту великолепную женщину обнаженной 35 различными способами и стремился успеть вычеркнуть все 35 из своего списка до того, как их время снова истечет.

За последние пять лет Драко прошел путь через большую часть женского населения волшебной Англии в возрасте от 20 (изредка заглядывая и в группы 30 и 40 с небольшим лет), отчаянно ища тот самый кайф, который он испытал той ночью в Хогвартсе. Он окончательно убедил себя в том, что, вероятно, слишком сильно запомнил Гермиону Грейнджер. Это не означало, что за все это время у него не было отличного секса. Но никто не был таким властным книжным червем с гибким, отзывчивым телом и грязным ртом.

Его пальцы пробежались по ее бедру и скользнули под намокшие трусики в ее теплое, влажное нутро. Она впилась ногтями в его плечи и посмотрела на него темными серьезными глазами.

— Не переставай трогать мой клитор, пока я не кончу хотя бы раз.

Он усмехнулся про себя и повалил ее спиной на кровать.

— Моя комната, мои правила, Грейнджер, — и с подлой ухмылкой он потянулся вверх, чтобы снять кружевную ткань, прикрывающую ее самые аппетитные части тела.

— О боже, — простонала она, когда его губы и язык за 10 секунд приблизили ее к оргазму ближе, чем любой мужчина или ее пальцы за пять лет. Она не представляла, как жила все это время без этого. Без его языка, скользящего по ее складочкам и вычерчивающего круги вокруг ее самого чувствительного места. Без его талантливых рук, ласкающих каждый нерв ее тела.

Однажды она уже почти влюбилась. Она думала, что в конце концов сможет полюбить его. Четыре года назад — через год после удивительной и приятной последней ночи в Хогвартсе — она вновь встретилась с Энтони Голдстейном на заседании Министерства, посвященном недавно предложенному Биллю о правах домовых эльфов. Она решила сделать карьеру в области магического права, а Энтони работал клерком у одного из старших членов Визенгамота. Он был амбициозным, целеустремленным и мог не отставать от нее в интеллектуальном плане. Он соперничал с ней в своей склонности к рутине, доходя до того, что планировал их сексуальные отношения на вечер пятницы и полдень воскресенья. (Никогда спонтанно, всегда в миссионерской позе). Он просыпался рано, чтобы успеть позаниматься спортом и успеть в офис (Ранняя пташка получает червячка!). Утренний секс никогда не входил в расписание.

Они были вместе два года, прежде чем он начал вскользь упоминать о планах на будущее, которые предполагали брак, детей и смущающую второстепенную роль для нее. (— Мы можем запланировать рождение нашего первого ребенка прямо перед тем, как я начну свою первую избирательную кампанию в Визенгамот, — размышлял он однажды вечером за полтора бокала вина).

День, когда она порвала с ним, был похож на выход из тумана. Она поклялась, что никогда не согласится на мужчину, который не поддерживает ее карьерные цели или не утоляет ее сексуальный аппетит, не говоря уже о мужчине, который не делает ни того, ни другого.

За последние два года она с головой погрузилась в работу, изредка ходила на свидания, но в основном полагалась на постоянный набор маггловских и магических секс-игрушек, чтобы сохранить рассудок. Хотя прошло уже много лет, воспоминания о ночи с Драко все еще были верным способом разрядки.

Почему она не искала его до сегодняшнего вечера? Всякий раз, когда она мельком взглядывала на «Ведьмин досуг», казалось, что Драко развлекался без нее. Возможно, именно гордость и страх, что она может показаться отчаявшейся, удерживали ее от того, чтобы послать ему сову. В конце концов, он никогда не обращался к ней.

Но сейчас, когда он мастерски провел языком по ее клитору, и электричество пронеслось от ее головы до пальцев ног, взрываясь токами вокруг нее, а его имя вырвалось из ее горла катарсическим криком, она чувствовала себя идиоткой. Кого, блядь, волнует гордость, когда она могла бы чувствовать это.

— Ты такая же идеальная на вкус, как я помню, — прошептал он, пробираясь по плоти ее живота и укладываясь на нее сверху. Он начал проводить языком вдоль ключицы, приближаясь к ее точке. — Я не могу насытиться.

Она наслаждалась его восхитительной тяжестью, когда он лежал на ней, окружая ее маленькую фигуру его атлетическим телом. Она почувствовала, как его твердый член скользит между ее складок, смазывая себя ее соками.

Его глаза закрылись, и он застонал. Она сдвинула бедра так, что его кончик скользнул и прижался к ее отверстию. Его глаза распахнулись, чтобы посмотреть на нее.

Она встретила его отчаянный взгляд своим.

И он толкнулся вперед. Ощущение того, что он снова находится в ее тугих, влажных тисках, именно так, как он помнил — фантазировал — затопило его чувства. Годы, которые он потратил, убеждая себя, что все это было создано в его воображении, испарились, как только он почувствовал каждый дюйм себя в ее гладком тепле. Все было так же прекрасно, как он помнил. Даже лучше. Как трагично.

Когда он вытащил свой ствол, чувствуя, как ее стенки обхватывают его член, он пытался понять, как прошло пять лет, прежде чем он снова почувствовал это.

Сразу после Хогвартса он мысленно и эмоционально погрузился в учебу на целителя. Некоторые из его друзей сказали бы, что то, с какой интенсивностью он подходил к целительству, возможно, компенсировало некоторые темные дела, совершенные им в прошлом. Возможно, эти друзья были правы, и он должен был это признать. Ему нравилось Целительство, потому что оно отвечало его сильным сторонам — зельям и сложным чарам — и в то же время давало ему возможность творить добро в этом мире после многих лет, когда он делал только противоположное.

Интенсивная программа обучения целителей не оставляла времени на отношения или романтику, что было бонусом. У него был прекрасный благородный предлог для того, чтобы оставить свои эскапады случайными.

От макушки до кончиков пальцев

Содержание

Глава 1: Семь минут на небесах

Глава 2: Я никогда не...

Глава 3: Табу

Комментарии (0)