Перцептор подал манипулятор как-то несмело, робко, словно не мог поверить в то, что его кто-то пытается спасти. Тот, кто предлагал эту внезапную помощь, не был виден в темном проеме небольшого окошка камеры. Вернее, теперь это уже сложно было назвать окошком. Небольшой взрыв выверенно разбил старые стены некогда бывшего дзота и теперь в него скупо пробивался пугливый луч ближнего света чьих-то фар. Ученый не мог избавиться от чувства, что какой-то призрак зовет его покинуть свою камеру.

- Давай, чувак, подбирай свои научные суставы и двигайся!

Ученый был готов поклясться, что из-за наркотических присадок, которые пленникам давали в достаточных объёмах для того, чтобы они не предприняли попытку к бегству, у него окончательно разыгрались галлюцинации. Рука в проеме разрушенной стены сделала несколько нетерпеливых жестов, из которых следовало, что Перцептору стоило бы поторопиться. Рассеянно проведя пальцами по шлему, бывший стрелок и умник автоботского воинства не нашел ничего лучше, как вступить в переговоры со своим тайным спасителем.

- Назови свой личный номер! – напористо прошипел в дыру строгим голосом Перцептор. Что, если это кто-то из заключенных десептиконов (коих было тоже не мало) хочет спровоцировать на побег, чтобы потом, при неудачной попытке, свалить всё на него? Ведь многие десептиконы, которые по тем или иным причинам провинились перед командованием, часто совершали подобные вещи. Когда автобот уже, практически, чувствовал себя на воле и в безопасности, они, обычно, поднимали шум, и выдавали всю группу. Алозначные не могли отвертеться от обвинения в попытке побега, а десептикон, выдавший своего союзника, говорил, что пресек побег, чем получал либо досрочное освобождение, либо перевод в более комфортные условия содержания.

Каонис – лучшая и самая надежная тюрьма, здесь нужно было выживать, а не надеяться на спасение. Конечно, Перцептор очень хотел, чтобы часть кошмара и того, что произошло со всеми ними за столь долгие циклы, просто растворилось в его сознании, потеряло связь со всякой логикой. Он хотел, чтобы всего этого не существовало в его памяти, но память не стиралась даже под действием наркотика. И долгие циклы складывались в пугающую вечность.

Несколько раз к нему приходили и предлагали передумать – сотрудничество с научным отделом десептиконов сулило Перцептору огромными выгодами, которыми бы воспользовался любой, имей он хотя бы четверть ума и опыта талантливого ученого. Но гордый алозначный отказался, за что был жестоко наказан и посажен в одиночную камеру, откуда было сложно узнать хоть какие-то новости о своих товарищах.

Ещё вчера через это самое узенькое окошечко ученый разговаривал с Бамблби, поддерживал его до последней минуты, пока не пришли конвоиры. Там, за стенками старых дзотов, которые десептиконы наспех переоборудовали в тюремные блоки, стоял эшафот. Круглосуточно озаряемый огромными алыми прожекторами, он сверкал мертвенной пастью плавильни, рокотал адским смехом дрелей и прочих орудий убийств. Постепенно Перцептор научился не слышать эти звуки. Не замечать их. Не обращать внимания… И если раньше десептиконские стражи заставляли заключенных подходить к окнам и смотреть на казнь, то теперь его уже никто не принуждал смотреть на то, как уходили в Путь поникшие Искрой. Со временем, победившей стороне надоело упиваться собственной силой и властью над алозначными, и вот они, удовлетворенные леденящими Искры публичными расправами над воинами Прайма, перестали выстраивать оставшихся в живых солдат в шеренгу, чтобы вконец растоптать все их надежды на иной исход.

Перцептор пережил казнь восьмерых товарищей. В первый раз это было очень страшно, даже страшнее, чем видеть, как кто-то истекает энергоном на ремонтном столе. Мегатрон приказал Дирджу и Дэзу разорвать Грэйпла на разные куски. Ученый никогда не забудет полные страха и отчаяние бледно-зеленые линзы товарища. Он до последней минуты пытался сдержать крик ужаса перед такой зверской расправой, пока за его манипуляторы не зацепили стальные тросы. Но, когда палачи подцепили стальные крюки под свои металлические брюшины, и разошлись в разные направления для того, чтобы взлететь в противоположные друг от друга стороны, несчастный Грейпл закричал. Он умолял поступить с ним по законам военного времени, но жажда расправы, опьянившая десептиконов, была сильнее голоса чести и гордости воина. Мегатрон не присутствовал непосредственно на этой казни, он нашел какую-то причину, освобождающую его от созерцания столь позорной гибели некогда серьезного противника. А вот подчиненные считали своим долгом присутствовать на таких торжественных моментах в истории великой Десептиконской Империи.

Выстроенные в линейку, скованные цепями по рукам и ногам, автоботы безмолвно и безропотно наблюдали за расправой. Они все давно знали, что своей эмоциональной реакцией только раззадорят упивавшихся силой десептиконов, а это, возможно, приведет к ещё одной досрочной казни.

Но самая жуткая судьба постигла их командира – Оптимуса Прайма. Его практически распяли неподалеку от площади, где проходили экзекуции, и, не давая впасть в беспамятство, заставляли смотреть на дикое зрелище. И он смотрел белыми от горя и боли оптическими датчиками, вокодер его почти обессилел от крика и просьб остановиться. Он провожал взглядом каждого ступившего на эшафот…

Перцептор ещё раз помотал головой, чтобы прогнать страшное видение. Клики, казалось, тянулись мучительно медленно, а перепачканная рука уже настойчиво грозила пальцем.

- Ты там отключился что ли?! – нервничал спаситель, громко и весьма неаккуратно пробираясь к впавшему в забытье ученому.

Дыра в стене расширялась по мере продвижения неизвестного упрямца, что настораживало Перцептора ещё больше. Когда знакомый силуэт можно было практически различить, то ученый едва удержался от крика:

- Нет! Не может быть! Я видел, как тебя бросили в плавильню! Этого не может быть! – стукнул кулаком по стене рядом с дырой Перцептор.

- Да бросили, бросили! – утвердительно и как-то очень бодро ответили из проема. – Могу даже показать пару свежаков по этому поводу.

Джаз вывалился из стены, словно замурованный в ней мученик, что заставило несчастного Перцептора предупредительно сделать несколько шагов назад, подальше от дыры. Призрак выразительно стряхнул с себя груды пыли и крошки, а потом полыхнул в сторону ученого треснувшим в нескольких местах визором:

- Ну, че? Ты идешь, или подождем, пока десептиконы починят систему оповещения о беглых?

Только теперь Перцептор удостоверился в том, что перед ним стоял живой и почти функциональный диверсант. Броня оплавлена, правый манипулятор висел плетью вдоль тела, а одна из выступающих антенн была практически оторвана. Но сомнений в том, что перед ним был именно начальник разведки больше не осталось.

- Джаз! – радостно вскрикнул ученый, чувствуя, как его Искра ликует и радуется такому событию.

- Давай отложим обнимашки до лучшего времени? Окей? Пора двигать отсюда. За мной!

Первый лейтенант торопился. Постоянно озираясь и посматривая по сторонам, словно какой-нибудь параноик, он несколько раз бросил беглый взгляд на камеру товарища. Убедившись, что десептиконы не стали оснащать одиночную камеру видеонаблюдением, он, единственной функционирующей рукой, с силой схватил друга за плечо и потащил в темноту проделанного взрывом прохода.

- Куда теперь? – поинтересовался Перцептор, ещё раз пробуя освободиться от магнитных оков на запястьях. Стандартные «игрушки» Каониса, Джаз всегда называл их побрякушками.

- В тыл. В тот тыл, куда не сунется ни один здравомыслящий десептикон.

- То есть? – изумленно повел надбровной дугой освобожденный автобот.

- Мы идем на территории, отданные инсектиконам, чувак.

- Что?! Но это безумие! Это совершенно нелогично!

Джаз замер, будто его только что ударили энергоновым хлыстом по спине. Проула казнили на прошлой неделе…

- Я тебя очень попрошу, Перси, не говори больше это замечательное словосочетание. По крайней мере, сейчас, когда мне нужно сосредоточиться на нашем спасении, - визор лейтенанта на какую-то долю секунды стал белым.

- Хорошо, - как-то изумленно ответил тот. – Так куда теперь?

- Вниз, - констатировал диверсант, пытаясь поднять крышку люка под своими ногами. – Десептиконы забыли, что до войн эти дзоты были старыми системами коммуникаций. Очень старыми, Перси, так что нам нужно быть трижды осторожными. Проул, все же, умничка – успел стереть все архивы, связанные с историей этих мест.

Видя, как трудно диверсанту дается подъем упрямой проржавевшей крышки люка, Перцептор незамедлительно пришел на подмогу. Когда преграда была ликвидирована, Джаз как-то очень обреченно вздохнул:

- Я пообещал ему, что мы вернемся за ним и освободим.

Губы начальника разведслужбы сомкнулись в тонкую полоску, будто что-то незримое больно кололо его изнутри. Перцептор не стал переспрашивать, о ком шла речь. Конечно же, лейтенант говорил о своем лучшем друге и учителе – Оптимусе. Ученый и сам переживал за командира, но старался поменьше думать о его жуткой участи, подобные мысли каждый клик лишали как рассудка, так и надежды. А разве кибертронец может называть себя ученым, если рассудок будет замутнен и хаотичен?

Джаз сжал кулак и, немного скривившись от омерзения, прыгнул в люк. Раздалось многоголосое и громкое «плюх», что свидетельствовало о том, что системы канализации кое-где ещё функционировали, выполняя привычную для себя работу по перемещению сточных шлаков.

- Ну и грязь! Прям как у близняшек в отсеке, после того, как они приехали с гонок! Перси, чувак, не мешкай.

- Сейчас, - ученый оглянулся по сторонам, в поисках нескольких кусков арматуры. Когда подходящий кусок попался на оптику, к одному из его концов ученый прикрепил конец прочной проволоки, а другой зажал между пальцами. Оковы жутко мешали разматывать припасенный на всякий случай моток проволоки, но, в конечном счете, ученому удалось успешно справиться с бесхитростным изобретением по закрыванию крышки люка. Диверсант прыгал по привычке, поспешно, совершенно проигнорировав старую лестницу, которая хищной пастью развороченных ступенек выглядывала из люка. Перцептор же очень осторожно встал на одну из ступенек и, подложив под люк кусок арматуры, прикрыл над своей головой крышку.

- Ох, да чего же здесь… дискомфортно, - подобрал нужное определение, исходящей из стоков вони, автобот. Обонятельные сенсоры пришлось моментально заблокировать, ибо терпеть такое оскорбление рецепторы напрочь отказались.

- Ничё. Не из глюкозы – не растаем, - ободряюще изрек диверсант, помешивая ногой грязь под своими подошвами.

Перцептор только покачал головой, прежде чем прыгать вниз, в надежде не создавать аналогичное громкое «плюх». После прыжка кусок арматуры, зажатый между кольцом люка и крышкой, устремился вниз за ученым, и тому пришлось слегка отпрыгнуть в сторону, чтобы не обрадовать свой шлем внезапным ударом. Крышка люка привередливо скрипнула и встала на прежнее место.

- Уф, - выдохнул офицер по научной части.

Джаз включил фары на дальнее расстояние, рассеивая густую тьму перед собой. Тоннель выглядел весьма жутко, словно из историй-страшилок, где за каждым поворотом могли скрываться симбиотические организмы, подобные прилипалам, или, может быть, скраплеты или ещё что похуже. Несмотря на широту от стены до стены, идти пришлось немного подогнувшись – высота потолка была меньше даже таких некрупных трансформеров как Джаз и Перцептор. Пригибая шлемы, беглецы быстрыми и осторожными шагами пошли вперед. Пару раз на автоботов выбегали посмотреть весьма отвратительные механические крысы – полноправные жители подобных мест.

- Тебе не жутко? – перешел на шепот Перцептор, стараясь не заглушать свои слова громким чавканьем под ногами.

- Нет. Не думаю, что десептиконы смывали сюда шарков, только из-за того, что питомцы выросли из своих аквариумов, – насмешливо ответил Джаз.

Разведчик сосредоточенно вглядывался в каждый подозрительно плавающий кусок встречавшегося хлама, надеясь не повстречать что-то поистине отвратительное и опасное. Напряжение и жуткое чувство преследования не покидали беглецов все это время. Конечно, никто из тюремщиков не полезет за ними сюда, но была вероятность, что у огромного коллектора, куда вели все эти стоки, беглецов вполне мог перехватить любой мало-мальски вооруженный отряд. Скованный Перцептор и раненный Джаз даже в рукопашной схватке не представляли из себя особой угрозы. В довершение ко всему, обоих все ещё покачивало от транквилизаторов, которыми обычно пичкали заключенных. Очень хотелось сделать привал и передохнуть, но поблизости не было ни одного пригодного для отдыха места, по этой причине друзья решили идти дальше, пока не наткнулись на кучу прибитого сточным течением хлама.

- Осторожно! Там могут быть паразиты! - Перцептор дернул товарища за плечо как раз вовремя – из скопления отработки показалось что-то громоздкое, искореженное и оплавленное. Диверсант инстинктивно отскочил в сторону, проклиная себя за невнимательность. - Погоди! Да это же…

Ученый присел на корточки и очень осторожно вгляделся в выплывший предмет. Он был весь покрыт слизью отработанного масла и какими-то остатками выпотрошенных плисов фильтра. Чисто из научного интереса, Перцептор поддел предмет двумя пальцами и приподнял его из жижи на свет фар. Джаз даже брезгливо поежился, настолько мерзко выглядело то, что выудил из стока ученый:

- Перси, может, не стоит проявлять такой энтузиазм в изучении всякого шлака?

- Этот шлак был когда-то частью нашего друга, - быстро проговорил красный автобот, тщательно счищая с обшивки предмета скопление налипшей грязи. Когда он проделал эту работу, то его взору предстал короткий серийный номер. Такие номера были выбиты у каждого пленного автобота, и Перцептор знал их все наизусть…

- Сдается мне, что это рука Блюстрика. Да. Это его номер, и даже скол при наложении остался в том же месте.

Джаз подошел ближе к товарищу и тихонько положил свою ладонь на плечо. Перцептор на мгновение вспомнил, как его заставляли вбивать каждому из своих друзей эти отвратительные тюремные номера, и как он вживлял в них чипы слежения, и как…

- Шлак! – громко выразился ученый, – Я ведь не вынул его!

Лихорадочно прощупывая своё предплечье, Перцептор беспокойно посмотрел на Джаза:

- Мы совсем забыли о чипах!

Разведчик покачал головой и указал на свою перебитую руку:

- Не забыл. Иначе бы не смог выйти дальше зоны рабочего цеха. У нас было мало времени на побег, если б мы в первую очередь занялись твоим чипом, то пришлось бы радостно встречать начальника тюрьмы. Кроме того, не мешало бы ещё и браслеты снять, чувак.

Часть 1

Bi-Han

ilves

Автоботы проиграли войну и на Кибертроне установилась власть десептикнов. Двое заключенных сбегают из тюрьмы Каонис для того, чтобы попытаться исправить роковую ошибку своего лидера с помощью древнего артефакта.

Трансформеры

Джаз

Персептор

Тандеркрэкер

Кикбэк

Бомбшелл

Отмерь мне жизнь

Перцептор натянул энергоновую цепь между своими руками и беглым взором окинул кучу с мусором, присматривая подходящие инструменты. Фокусная разбивка вырвала из общего пейзажа свалки несколько весьма полезных предметов, среди которых оказались зазубренные пластины и цепной вал.

- Сейчас придумаем, - бодро изрек он, передавая руку Блюстрика диверсанту.

- А мне это зачем? – немного боязливо вскрикнул лейтенант, считая, что такое обращение с останками товарища было полным кощунством.

- В ней есть аналогичные с твоей конструкцией гироскоп и приводы. Если ты не будешь столь брезгливым, то мне удастся починить твою руку. Между прочим, чтобы вынуть чип, не надо было перебивать свои соединения, - бормотал Перцептор, увлеченный поисками чего-то ещё более подходящего для снятия цепи.

- Правда? – осмотрел со всех боков новое приобретение диверсант. – Ну, кто ж знал? Между прочим, мне пришлось снять с себя часть брони, чтобы перерезать шлейф, идущий к дублирующим системам. Весьма неприятное было занятье я те`скажу.

- Вот! – торжествующе выудил из кучи какой-то угловатый предмет красный меха. - Как же хорошо, что среди десептиконов было столько глупых и весьма нефункционально спроектированных болванов!

Джаз хотел что-то сказать по этому поводу, но чуть не подавился слогом, настолько безумно прозвучало это изречение. Можно было бы предположить, что за все время своего плена и отсидки в Каонисе, каждый из автоботов зарядился бесконечным количеством неизлечимого цинизма переходящего в полное безразличие. Смерть ходила под самыми окнами камер: каждый день слышались мольбы о пощаде, стоны и крики, и, как бы это не было сверх цинично, с течением времени они все привыкли жить в подобных условиях. Перцептор же был вынужден заниматься не только работами в цехе, но ещё и ремонтом весьма тонкого оборудования. Иногда, к нему в камеру приводили новых заключенных, автоботов или десептиконов, для того, чтобы несчастный инженер сделал им чипы слежения или выбил под броней тюремный табельный знак.

Каонис обесценил жизнь настолько, что у автоботов больше не осталось надежды для себя самих. Перцептор не стал исключением. Он решил, что его функция в Каонисе будет полезна до тех пор, пока он успешно подделывает чипы или ставит повторную маркировку под обшивкой новичков – это не раз спасало глупцов от ужасной смерти. И, пока он это делал, кто-то мог просуществовать на несколько кликов дольше, чем остальные.

Вещи. Они все превратились в инвентарь для императора Мегатрона. И, хотя положение Перцептора было, воистину, привилегированным в отличии от всех остальных, он ощущал себя ещё более гадко, нежели чем те, кто работал в цехах по сборке дроидов. Безумство науки спасало от безумства отчаяния. Возможно, каждый из вас мог бы подумать, что ученый не предпринимал никаких действий для того, чтобы сбежать или как-то навредить надзирателям Каониса. О, нет! Первым делом в камере Перцептора появились потайные места, куда он откладывал реактивы или важные запчасти, мотки проволоки и изолятора, а так же огромное количество микросхем. Автоботу даже удалось наладить контрабандные поставки весьма тонких и важных для работы измерительных приборов и девайсов, однако поставщик, который как-то неудачно проигрался в «Грот»*, сдал своего покупателя. Камера Перцептора подверглась тщательному осмотру, а учёный, в наказание, был жестоко покалечен и заперт в карцере на целую декаду. Но, даже после такой неудачи, упрямство автобота не задушило надежду на побег. Специалист по научному отделу приспособился хранить свои инструменты и реактивы в чужой камере. Второй налет надзирателей был более фатальным и ужасным для автобота – Перцептору приказали казнить соседа своими же руками. Дамп – главный надзиратель Каониса – с огромным интересом наблюдал, как трясущаяся от страха рука автобота делала первый надрез кусачками по шейным магистралям несчастного заключенного. После этой страшной казни Перцептора накачали до отказа транквилизаторами и снова бросили в карцер. На этот раз на несколько декад, ровно столько же заняла его реабилитация и приведение всех систем в чувство. О том, что после всего этого творилось внутри Искры ученого, могла знать только сама Сигма…

- Чего? - буркнул товарищ, не отрываясь от важного процесса выкручивания гидравлического привода.

Джаз, с какой-то болью и тоской, смотрел на друга. Линия губ едва подрагивала, словно лейтенант пытался задать какой-то очень неприятный для обоих вопрос.

- Мы ведь все сильно сдали, да?

Эта фраза прозвучала как-то неуклюже тихо, скорее, как констатация факта, чем вопрос. Перцептор мог бы вздрогнуть, отвлечься от своего занятия или хотя бы тяжело вздохнуть, но, кажется, он давно переплюнул в цинизме самого покойного Рэтчета.

- Да уж, лоска и блеска нам бы не помешало.

- Я не об этом, мэн, - как-то совсем тихо, про себя проговорил бывший лучший специалист по диверсиям.

Ученый не обратил на товарища никакого внимания. Он слишком часто видел и слышал такие сцены, когда кто-то силится перечеркнуть часть своего настоящего или ужасного прошлого. Отстраненно и ненавязчиво, красный кибертронец продолжал активно что-то складывать, сгибать, отламывать.

- Вот! – торжественно изрек Перцептор, поправляя на своем носовом конусе держатель оптической псевдолинзы. – Мини циркуляционная пила!

- Квадратная? – удивился Джаз.

- Сейчас не до эстетики, старина, - отмахнулся от замечания ученый. – Справишься?

- Да, - уверенно в утвердительном жесте качнул шлемом Джаз.

Пила имела чисто механическую конструкцию и больше походила на помесь больших ножниц с режущими дисками. Тугая гидравлика позволяла дискам вращаться с максимальной скоростью при нажатии, а острые края визгливо рассекали воздух. Времени на перепиливание ушло много и Джаз, даже, несколько раз останавливался, прислушиваясь к отдаленному гулу в тоннеле. Никто не гнался за ними, никто не пытался натравить гончих инсектоидов или пустить по стокам опасные смеси. Возможно, Джаз, действительно, предупредил все вероятные способы обнаружения беглецов, а, может, это сама удача смилостивилась над судьбой кибертронцев.

Когда цепь жалостно разлетелась на две половины, Перцептор поспешно опустил руки глубоко под холодное течение грязных стоков. Раздалось негромкое шипение.

- Нагрелась, - пояснил он свой поступок. Джаз несколько раз размял пальцы, пробуя унять неприятное ощущение перетруженной конечности – все же проржавевшие поршни гидравлики шли туго, и пришлось применять не слабые усилия для того, чтобы скорость вращения лезвия пилы не падала.

- Надо взять все, что я успел найти. Не мешало бы, конечно, и чем-нибудь поживиться, но, боюсь, всякие мелкие твари давно растащили любой вид топлива. Иногда, некоторые заключенные умудрялись прятать под стыками обшивки пресс-пайки**.

- Нам стоит идти дальше, - беспокойно сказал Джаз, уловив какое-то движение в одном из рукавов тоннеля. Даже несмотря на серьезные повреждения своих чувствительных антенн, диверсант умудрялся улавливать микрошумы в гулком пространстве.

Перцептор сгреб в кучу все, что только могло ему понадобиться для последующего ремонта себя и друга, и поспешил за Джазом. Черно-белый автобот продвигался очень осторожно, осматривая каждый кусок арматуры или всплывающие части корпуса бывших узников, за которыми могла таиться опасность. Казалось, что беглецы пробирались через огромное водное кладбище, где уродливыми могилами служили далеко не стальные боксы, а чьи-нибудь проржавевшие экзоскелеты. Тонкий удушливый шлейф прогорклого масла весьма неприятно бил по обонятельным рецепторам, так что их пришлось на время отключить.

- Они выкидывают нас сюда после казни. Не все попадают в плавильню, - внезапно прокомментировал ученый. Его оптика стала такой бледной, почти бесцветной - могло показаться, будто зрительные датчики ученого сбоили. Но, в тот же миг, он отогнал от себя излишнее сожаление. Здесь некого оплакивать, здесь уже некого жалеть…

Джаз замер, чувствуя спиной что-то очень нехорошее. Что-что, а интуиция у бывшего начальника разведки была куда более сильной, чем у кого-либо из автоботов. Может, именно по этой причине он и выжил в ужасных условиях Каониса. Перцептор шел за диверсантом и зачарованно разглядывал что-то у себя под ногами, совершенно не обращая никакого внимания на тень у себя за спиной.

- Перси… - тихо окликнул его товарищ.

Черно-белый замер, медленно оборачиваясь назад, а ученый продолжал рассуждать вслух, словно не слыша голоса друга:

- Я много раз видел, как чистили плавильню, и как термостойкие части попадали сюда. А иногда, просто чтобы не разогревать котел, они выстраивали заключенных в линию и…

- М? – приподнял надбровную дугу автобот, ощущая, что что-то липкое и скользкое скатывалось по его плечу. Желтовато-белая жижа густым потоком потекла вниз, измазывая и так не очень чистую красную обшивку. – Странно. Дентин?***

- Аррррррррррррх! - огромное темно-серое существо угрожающе рыкнуло на беглецов.

- Бежим! – завопил изо всех сил Джаз, дернув друга за руку. Тварь за спиной ученого разочарованно клацнула пастью, промазав в нескольких сантиметрах от шейных магистралей автобота...

Как только тварь выбралась на узкую полоску скупого освещения тоннеля, автоботы смогли уже более детально рассмотреть нападавшего. Огромный инсектикон заполнил своим уродливым телом практически весь проход тоннеля. Длинные телескопические лапки кибер-жука крючковатыми когтями-зацепами царапали стены, отчего в нескольких местах образовались глубокие ровные полосы. Три пары глаз яростно уставились на добычу, предчувствуя легкую охоту. Словно ритуально приветствуя свой будущий обед, жук выразительно сомкнул огромные зазубренные жвалы. Путь назад для беглецов был отрезан.

Джаз нагнулся к стоку и изо всех сил дернул откуда-то кусок металлической трубы, служившей когда-то изоляционным покрытием для проводки. Тусклый свет моментально погас, заставляя зрение перейти на тепловизор.

- Хочешь поиграть с элитным ботом? Давай! Нападай! - в голосе лейтенанта было столько наглой и бездумной решимости, что Перцептор подумал о том, а не сошел ли диверсант с ума. Драться с подобной тварью в узком пространстве, да ещё, к тому же, одной рукой мог только полный безумец.

- Перси, уходи! – крикнул черно-белый, занимая оборонительную позицию.

- Ещё чего! Ты вытащил меня затем, чтобы потом бросить одного? Это было бы очень подло с твоей стороны. - ученый смело встал рядом с другом, отбросив в сторону собранное для ремонта добро.

Тварь яростно защелкала жвалами, казалось, будто она не решалась нападать, оценивая оборонительные способности кибертронцев.

- У тебя есть какой-то предварительный план, лейтенант?

- Только импровизация, - покрепче перехватил трубу в своей руке Джаз.

- Тогда, рекомендую целиться в глаз.

- В который из...? – нервно пробормотал диверсант, оценивая вероятность своего меткого попадания в один из шести оптических датчиков монстра.

- Допустим, крайний слева, чуть выше.

Джаз вжался в пол и, оттолкнувшись от него, сделал пару прыжков: сперва в одну сторону, чтобы зафиксировать внимание твари на себе, потом в другую. В это время Перцептор, совершенно не сговариваясь с диверсантом, выудил из стоков ком липкой грязи и ошметков изолятора и, измерив расстояние, прицельно бросил его точно в правую сторону морды инсектикона. Монстр недовольно зафыркал, отвлекся, пытаясь счистить с обзорной части налипшую грязь, и, в этот самый момент, Джаз размашистым резким движением вогнал свое незамысловатое оружие прямо в оптическую линзу твари. Жук взвыл на всех частотах, извиваясь в страшных муках боли, но сдаваться не спешил. Джаз с перекатом ушел за спину противника.

- Держи! – прокричал Перцептор, подбрасывая в воздух циркуляционную пилу. Ухватив оружие за рукоятки, черно-белый автобот рывком-нажатием запустил гидравлический привод и полоснул лезвием по шейным магистралям твари. Монстр, с громким рычанием, ухнул в сточные воды, окатив Перцептора волной жидкого шлака. Ученый оторопело посмотрел на упавшего к его ногам врага, который несколько раз содрогнувшись в предсмертных конвульсиях, затих.

- Нам сегодня просто невероятно везет, - пробурчал красный меха, протирая пальцем псевдолинзу.

Джаз тяжело гонял атмосферу по фильтрам и было слышно, как отчаянно гудели его охладительные системы. После такого расхода сил, разведчику не помешал бы хоть какой-то пресс-паек.

- И не говори, - присел рядом с поверженной тварью диверсант. – У тебя есть какая-нибудь емкость?

- Для чего? – не сразу понял ученый.

- Мы ведь не собираемся отключиться где-нибудь посреди этих живописных мест? Верно? Нам нужно выйти отсюда к центральному коллектору, а уж там добраться до границы Воса. Без энергона или подобия на него, нам не выжить. Так что пошарься у себя в подпространственном.

Одной рукой Джаз пережал пару шлангов на шее инсектиокна, препятствуя вытеканию ценного продукта. Только теперь Перцептор понял, для чего диверсанту понадобилась емкость. Привередничать и воротить носовой конус в такой безвыходной ситуации не приходилось, но, все же, ученый как-то нервно вздрогнул и поежился, передергивая плечами. Пить чей-то энергон было не меньшим каннибализмом, чем прикручивать себе чужие запчасти.

Джаз заметил этот легкий оттенок ужаса и брезгливость в оптике друга:

- Не так насыщен электронами, но, по крайней мере, мы сможем выжить.

Перцептор снисходительно ответил:

- Я так полагаю, что счет один-один. Теперь моя очередь удивляться твоему цинизму.

- Или сытый каннибал, или пополнение местных достопримечательностей в виде шлака, - обвел зловещее пространство рукой, разведчик.

Красный кибертронец ещё раз небрежно поправил свою линзу, а потом достал из подпространсвенного кармана небольшой силовой куб, размером с кулак. Джаз принял емкость из рук товарища и осторожно сцедил в неё зеленовато-розовую жидкость. Лицо черно-белого кибертронца в этот момент было почти ликующим, словно он проводил какой-то таинственный ритуал. Когда куб заполнился, Джаз протянул его Перцептору.

- Я не очень настроен пить это, - сипловато отозвался ученый, хотя едва сдерживал свои серво от громкого просящего энергии зуммера.

- Ладно. – пожал плечами Джаз и приложил куб к губам. Запрокинув голову, он с легкостью и, даже, некоторой долей жадности, выпил сцеженный энергон. По острому подбородку пробежала розовая дорожка, а внутренние системы усиленно заворчали, принимая в себя уже не какой-то там примитивный пресс-паек, а более насыщенный и энергоемкий энергон инсектикона. Перцептор, ненароком, повторил глотательное движение, уже немного питая зависть к более беспринципному товарищу. Джаз вытер губы тыльной стороной ладони.

- Не так хорошо, как хотелось бы, но этот жук явно не сидел на протонной диете. Ещё пару кубов, и я снова смогу почувствовать себя шустриком. Ты уверен, что не будешь?

Перцептор проследил за движениями Джаза, который наливал уже второй куб.

- А у меня есть выбор? – вздохнул он.

После первого глотка Перцептор подумал, что его вывернет наизнанку. Такой жесткий концентрат не только был убийственным по вкусу, но даже по консистенции! Датчики отчаянно бомбардировали и предупреждали ученого об опасности перехода на повышенную фильтрацию содержимого энергоконверторов, протонный блок зарядился так быстро, что пришлось отдавать команду на принудительное стравливание лишнего. Энергон инсектикона, действительно, по всем свойствам был гораздо лучше того, что давали узникам Каониса, но по вкусу он был ужасен.

Осушив по три куба сцеженного и весьма неприятного для рецепторов топлива, беглецы взяли с собой про запас несколько небольших кубов с инсектоном, как его уже потом в шутку обозвал Перцептор. Теперь, уже более бодро и весело, автоботы направились дальше вниз по тоннелю к главному коллектору, попутно рассуждая о новом виде охоты в целях выживания на Кибертроне.

------------------------------------------------------------------

*"Грот" - это очень популярная игра-тотализатор. В её основе лежит математический алгоритм, который нельзя нарушать, пока у противника не закончатся фокус-баллы. Представлена она в виде виниловых карточек. Грот чем-то напоминает домино, но в стратегическом плане весьма похож на маджонг.

** пресс-пайки - спресованный энергон с очень низким содержанием электронов. Существует несколько сотен разновидностей пресс-пайков, однако здесь упоминался промышленный энергон, которым кормили узников Каониса.

***дентин - жидкость ротовой полости, которая выполняет функцию дополнительного химического действия при первичной конверции энергона. Дентин так же способствует промыванию дентопластин от мельких и весьма опасных частиц. Дентин - аналог "слюны". Его основная функция - каталитическая.

Часть 2

Наконец, почти дойдя до кромки границы тоннеля, они услышали, как где-то в нескольких метрах раздался протяжный низкочастотный гул. Главный коллектор был уже совсем близко, оставалось только выбрать правильный путь. Джаз, почти бодро и уже без особой суетливой опасливости, пошел вперед, но Перцептор моментально ухватил его за плечо:

- Что такое? Нам осталось-то тут все ничего.

- Погоди, - осторожно начал красный меха. – Мы ведь не знаем, откуда пришла та тварь? Верно? Что, если они живут неподалеку от коллектора? Что, если у них там гнездо?

- Не думаю, что десептиконы пропустили бы такое событие мимо локаторов – это ведь достаточно большая угроза для Мегатрона. Мало ли, что взбредет в голову прожорливым тварям, так что, я не думаю, что их может быть много, - беспечно отозвался товарищ.

- Тогда, давай сделаем привал и я, наконец, займусь твоей рукой. Не будешь же ты и дальше так ходить?

- Не хотелось бы, - поморщился Джаз. – Только там не все так хорошо, как я описывал изначально.

- Я осмотрю, - спокойно сказал Перцептор, беря диверсанта за поврежденную руку. То, что он увидел было очень жутко. Оказывается Джаз не просто вскрыл себе руку для того, чтобы вынуть чип слежения, но и умудрился повредить несколько весьма чувствительных контактов. То есть все это время пока они шли, диверсант испытывал боль.

- Почему ты сразу не сказал?! Теперь я понимаю, почему Рэтчет мечтал переделать тебя в миникона или кассетника! Что за спарковство, Джаз?

Разведчик изобразил виноватую улыбку:

- У нас не было времени, Перси.

- Зато сейчас есть. Садись.

Ученый произнес эту фразу тоном врача, не терпящего никаких возражений. Столько напора и холода в голосовой модуляции Джаз не слышал даже от покойного Рэтчета. Возможно, именно с таким тоном Перцептору приходилось ремонтировать безнадежно раненых или покалеченных заключенных Каониса. В этом тоне было что-то резкое и безнадежное, будто ничто ни от кого не зависело, полагаясь на удачу слепого случая. Так оно и было. Цинизм спасал от внутриискровой боли, абстрагируя, защищая мысли от кошмаров, но не избавляя от них. Рано или поздно, ты переходишь в оффлайн и окунаешься в свои кошмары, как в пучины цифрового океана.

Черно-белый кибертронец послушно опустился на кусок выщербленной плиты и замер в ожидании. Перцептор присел рядом на корточки и просканировал запястье друга, потом предплечье. Так и есть – в спешке Джаз повредил множество весьма тонких линий проводок, что теперь будет не очень легко починить.

- Придется потерпеть, диверсант. Возьми-ка вот это в денты, - ученый скрутил из нескольких мотков плотного изолятора что-то наподобие валика.

- А… А просто отключить или блокировать поврежденный участок нельзя?

- Увы, - покачал головой Перцептор. – Раньше надо было об этом думать.

Джаз плотно стиснул губы, потом принял валик из рук товарища. Конечно, он не любил, когда кто-то считал его слабаком или капризным спарком, но, по долгу службы, диверсанту приходилось торчать в ремблоках почти после каждой операции в тылу. И было это связано не столько с какими-либо видимыми повреждениями корпуса, сколько с приведением в порядок его внутреннего мира. Восстановление психики – это достаточно тонкий и сложный процесс. Нет. Никто не мог упрекнуть разведчика в непрофессионализме. Едва ли кому-либо удавалось так надежно сохранить себя после нескольких очень сложных рейдов и вербовок в тылу врага, как Джазу. По этой причине он ни разу не подвел и всегда возвращался. Любым возвращался.

- Ох, не люблю я такие моменты, - с огромной досадой прокомментировал бывший начальник разведки. Отвернувшись в другую сторону, он попытался найти для себя какой-нибудь отвлекающий внимание объект, но, кроме пляшущих по стенам тоннеля теней, больше ничего не обнаружил. Тени извивались в какой-то странной судороге, словно повторяли чьи-то предсмертные движения, так похожие на танцы безумцев.

Перцептор подстроил свою псевдолинзу на уровень максимального увеличения, после чего принялся осторожно счищать гарь и месиво, образовавшееся после перегорания нескольких участков плат. Сплавы окислились, так что ученый не особо церемонился, стараясь очень быстро завершить весьма неприятный для пациента процесс. А пациент в это время мужественно терпел, с силой зажимая между дентами валик из изолятора. Глухое поскуливание и мычание часто прерывались протяжным стоном и в этом не было ничего постыдного, как заверил друга Перцептор – он-то наслушался, как кричат от боли разобранные заживо…

- Ничего-ничего, - успокаивающе комментировал свою работу бывший ученый, – все в порядке. Сейчас, вот только почищу и заменю несколько плат. Где там наш трофей? Блюстрик был очень аккуратным, всегда вовремя проходил техосмотр, так что его рука будет тебе как родная.

Когда Перцептор, заблокировав энергопоток в магистрали подачи топлива, свинтил предплечье, Джаз взвыл. Перед визором вспыхнули сверхновые, а в голове будто что-то сильно взорвалось от боли. Подключение чужой руки было делом весьма неприятным и опасным, но, даже здесь, Перцептор отметил редкое везение диверсанта – модификация Блюстрика являлась аналогом модификации Джаза. Родственные конструкции уберегли магистрали от неприятной процедуры отторжения и полной полярной рассинхронизации.

- Ничего. Чуть-чуть осталось и будешь как новенький, - успокаивал Перцептор. – Когда подключу энерготоки, можешь не сдерживаться.

Джаз резко повернул голову и уставился на Перцептора с выражением мольбы и смущения. Сильные духом не любят демонстрировать свои слабости. Диверсант постарался сдержать крик и то, что вырвалось, звучало, скорее, как вой раненного зверя.

- Все, - успокоил его друг, прекрасно понимая, до какого состояния исступления может довести боль. Перцептор помнил всех своих пациентов, которые умоляли пережечь им схемы, только бы больше не испытывать эту жуткую боль. Медикаменты и блокираторы импульсов в Каонисе выдавали только для ремонта надзирателей.

- С… спасибо, - прошептал, измученный операцией, Джаз. Отремонтированный манипулятор послушно подстраивался и синхронизировался под базисные программы периферийных процессоров. Сжимая чужие пальцы в кулак, разведчик сравнил общие показатели. Норма. Можно было двигаться дальше. Употребив ещё один из заготовленных кубов с энергоном, они продолжили свой нелегкий путь.

- Скажи, как ты выбрался из плавильни? – внезапно спросил ученый, всматриваясь поверх плеча Джаза в дальний угол тоннеля. Где-то впереди шумели сточные воды и нарастающий гул очень не нравился обоим беглецам.

- Ну, как-как, - передразнил товарища диверсант. – Шел по трупам, потому что разыграл истерику перед палачами, чем вконец испортил свою алозначную репутацию.

- То есть? – не совсем понял красный меха.

Джаз плотно стиснул губы.

- Нас построили в очередь перед котлом. Семнадцать смертников – половину я даже ни разу не видел. Но они знали меня по фронту, по новостям. Ты ж не забывай, что про наш отряд тут легенды складывали, якобы мы герои кибертронских войн и все такое. Меня учили выживать любым способом, вот и включилась эта программа, уж не знаю, по моей ли слабой воле или просто сама по себе… Я вычислил, что, если пойду последним, то у меня будет шанс вскарабкаться по тающим корпусам и некоторое время продержаться на плаву, пока охранники утратят к казни интерес. Ну и… Короче, устроил грандиозное шоу с криками о том, что я, дескать, не хочу умирать, что не заслужил такой смерти и так далее. Ты даже себе представить не можешь, сколько пар голубых линз полных ненависти и презрения я на себе словил. Это, пожалуй, было даже больнее, чем падение в плавильню. Я ещё никогда не ощущал себя таким ничтожеством, как в этот миг. Мой план удался – я выжил и вот я здесь.

- Скажи, но ведь есть же какая-то причина, по которой ты так отчаянно захотел выжить. Так?

Перцептор дотронулся до плеча друга, заставляя того снизить темп. Диверсант приостановился и, как-то, нерешительно взглянул на ученого:

- Есть. Но она звучит уж очень в стиле сказок для спарков.

- То есть? – удивился Перцептор.

- Стилос Бытия. Есть легенда, согласно которой, где-то среди заброшенных фреймов нижних уровней, по которым мы, кстати, идем, есть опечатанный древними зал. Там, среди великолепия и праздного убранства Золотого века, стоит статуя первого Свободного. В своих руках он держит два предмета: Стилос Бытия и Копье Свободы. Давным-давно один из известных историков по имени Накопитель, нашел это место и забрал один из артефактов. По легенде, Древние прогневались на глупого ученого и таинственная комната со Стилосом Бытия ушла ещё на несколько уровней вглубь. Копье Свободных было утеряно во время нападения Мегатрона. Поговаривают, что именно этим копьем лидер десептиконов и изменил свою судьбу, а вот исправить начертанное копьем может только Стилос Бытия – он возвращает привычный ход вещей именно в тот момент, где по мнению обладателя артефакта была допущена ошибка. Вот такая вот сказочка на офф грядущий.

Перцептор прижал дентами глоссу, чтобы не расхохотаться. Джаз же, заметив веселое настроение напарника, только задорно улыбнулся.

- Ну, я же тебе говорил, что это спаркоство! Просто… Если честно, то я не знаю, для чего так стремился верить в это, хотя и сейчас верю. Капитан – будь он тут – сказал бы, что именно так я поддерживаю в себе надежду или веру в то, что ещё можно что-то изменить. Знаешь, я ведь по профилю всегда должен оценивать шансы на выживание, прикидывать, как оно сложится, если взять и…

Ученый резко изменился в лице, будто услышал для себя что-то совсем новое и необычное. Он-то уже отчаялся и перестал верить в чудеса, пусть даже и невероятные. Зачем он бежал с Джазом? Да просто затем, чтобы, возможно, загнуться по пути. В камере никто ему такой роскоши не позволит, да и десептиконам было не выгодно терять такой великолепный процессор и ловкие манипуляторы. Вот и получается, что детская вера вполне серьезного солдата держит их обоих в хрупком равновесии, заставляет идти дальше и не сдаваться. Пускай они могут и не найти лучшей жизни в этих завоеванных краях, но веру в лучшее у них никто не отнимет. Никто.

Перцептор согласно кивнул шлемом, а потом сказал:

- Нам больше не во что верить, Джаз. Война проиграна, наш командир уже даже не подлежит восстановлению, убитых не вернуть. Если бы такой артефакт существовал, я бы в него поверил так же, как и ты. Но чудес не бывает.

- То, что мы выжили и сбежали уже чудо. Так что бывают. Идем. Уже просвет виден.

Гул в тоннеле достиг максимума и вот перед беглецами предстала огромная турбина, перекачивающая тонны густой жижи, текущей из сотни рукавов-тоннелей. Здоровенные грязные лопасти уныло и медленно вращались на нижних ярусах стока, будто их передвигали не механизмы, а рабы, запряженные в колесо. От стен отражались звуки разбивающейся о нижние пороги воды и отработки – все это бурливыми водопадами устремлялось в прожорливую пасть фильтра, где более-менее очищенные стоки шли на технические нужды. Именно там, поближе к теплым испарениям и таилась главная опасность этих мест – рой инсектиконов. Мутировавшие от избытка пищи и жутких экспериментов, новые инсектиконы были практически лишены разума, и подчинялись только главе Роя, в остальном же все их инстинкты были завязаны на добывании пищи.

Беглецы не знали, что скрывал в себе с виду безобидный и мирный участок сливающихся шлаков и, хотя Перцептор рассудил вполне логично о наличии опасности, никто из автоботов даже не подозревал, насколько эта опасность могла быть реальной.

Джаз осторожно спускался вниз, туда, где можно было сделать большой привал и как следует отдохнуть. Перцептор все это время молчал, погруженный в свои мысли. Вдруг, откуда-то сбоку послышался весьма странный звук, будто у кого-то бурчало в баках.

- Только не говори, что ты уже израсходовал то, что мы употребили несколько часов назад? – поинтересовался у друга Джаз.

- Да ладно! Ты ведь с самого начала носовой конус воротил от инсектогона.

- Не, правда. Лучше смотри вперед перед собой.

Джаз обернулся, услышав, что звуки стали громче и выразительнее, а вдобавок к ним прибавилось стрекотание тонких пластинчатых крыльев. Прямо за спиной Перцептора сидел в ожидании своей жертвы огромный кибер-жук, очень похожий на того, которого беглецы повстречали в тоннеле.

- Похоже, что родственники убиенного пришли к нам, чтобы высказать какие-то претензии. Или они явно хотят взять с нас плату за погребение и венки с надписями, - сказал Джаз, медленно приближаясь к ученому, чтобы в случае атаки твари, отбросить товарища в сторону и самому вступить в бой.

Перцептор приостановил друга, осторожно уперев руку ему в грудь:

- Похоже, что родственников у него было очень много.

Отовсюду со стен, всевозможных уголков и убежищ вылезали отвратительные мутанты инсектиконов. Клацающие челюсти-жвала яростно щелкали, а многочисленные оптические датчики не выпускали из зоны внимания своих потенциальных жертв.

- Ничего! Зато, теперь у меня две руки, а это куда лучше, чем одна, - залихватски выпалил диверсант.

- Это не меняет дела, - встал спиной к спине друга Перцептор, включая свою уже не раз спасшую их жизни циркуляционную пилу. – Есть идеи?

- А у тебя? – повернул голову разведчик, выискивая хоть какой-то предмет, который бы сошел за оружие.

Рой внезапно заволновался. Видимо, среди них шла отчаянная дележка такого небольшого количества пищи. Твари будто переругивались, норовя сцепиться между собой за право первому напасть на жертву. От громкого скрежета их когтистых лап, щелканья и стрекотания не было слышно даже турбины. Вот среди кибер-жуков что-то произошло, и с верхнего яруса прямо к автоботам спикировал один из нетерпеливых инсектиконов, его, прямо в полете, сбил кто-то из более агрессивно настроенных соплеменников, и Рой, подчиняясь своим законам, разобрал наглеца на части.

- Впечатляет, - прошептал Джаз. Перцептор воздержался от комментариев, но пилу перехватил покрепче. Предстояла тяжелая битва, из которой, видимо, им не удастся выйти живыми. А как хотелось поверить в эту сказку с артефактом…

- Арггггхаааар! – скомандовал кто-то из тварей, и Рой решил наброситься на автоботов всем скопом. Но тут произошло что-то совсем непредвиденное. Как только одна из тварей в пылу сражения рассекла плечо Перцептора и на грязные выщербленные плиты упали первые капли энергона, все остальные инсектиконы попятились назад. Ученый не понял, в чем причина такой резкой перемены, но обрадовался ей, так как теперь Рой отступал в свои углы и щели.

- Что это с ними? – удивился Джаз, который не успел как следует помахать кулаками. – Перси, ты в порядке?

- Да. Повреждение ерундовое, но мне кажется, что их напугал энергон.

- Или они, - кивнул в сторону дальнего тоннеля диверсант, где виделись грубо очерченные силуэты. Неторопливо и почти величественно, на скупой свет вышли Бомбшел и Кикбэк.

- Какая встреча! А мы-то думали, что наши потомки снова устроили разборки между собой, - ухмыльнулся Кикбэк.

- А это, оказывается, всего лишь заблудшие Искры, брат, - сказал Бомбшел. – Интересно, что они забыли в этом убогом месте?

- Вот уж не думал, что Император наделил своих подчиненных такими жутко не эстетическими угодьями. Может, вы не так хорошо служили Мегатрону, раз живете в тоннелях с этими уродами? – с вызовом прокричал Джаз, готовясь к новой схватке.

Отмерь мне жизнь

Содержание

Часть 1

Часть 2

Часть 3

Часть 4

Часть 5

Комментарии (0)