Рей возвращалась домой с прогулки, которую позволила себе, получив назначение на новое место. Самоотверженная сверхурочная работа наконец была по достоинству оценена, и её из помощников перевели в преподаватели. Она прогулялась по парку района, в котором находилось учебное заведение, в котором она работала, а затем выпила чашечку хорошего кофе в респектабельном кафе, наслаждаясь каждой ноткой, как наградой за все лишения, которым она себя подвергала, чтобы достичь этого.

Через пару месяцев она сможет позволить себе снять квартиру в более спокойном квартале, но пока после размеренного спокойствия кампуса ей предстояло вернуться домой в шебутные кварталы Саут-Сайда.

Родная улица, как обычно, хороших сюрпризов для неё не приберегла, оставляя только сомнительные. В этот раз ей в грудь прилетел мокрый шлепок, она в панике посмотрела на свою белую шёлковую блузку. Конечно же там красовалось грязное пятно. Чем ещё её мог наградить родной квартал, только напоминанием о том, откуда она вышла.

По затихшему писку детворы она поняла, что их интерес к её персоне не исчерпан, малышня скучилась и, глядя в её сторону чего-то, ожидала.

– Чего вам надо, Рабан? – спросила она, узнав соседского ребенка.

– Ты, этаа, прости, но можно нам забрать? – мальчишка показал ей под ноги.

Рей посмотрела вниз и чуть не заорала с перепугу, у носков её туфель лежала, как она вначале подумала, дохлая ворона.

– Зачем она вам, и почему вы её в меня кинули? – строго спросила она.

– Мы, эта, в тебя не хотели.

– Мы её хотели запустить, чтобы летала, – добавил мальчишка с дальнего конца улицы.

– Как же она у вас полетит, она же дохлая?

– Не-не-не живая, просто в обмороке, об тебя ударилась и отрубилась.

Рей присела над птицей, которая, лёжа на спине и оттопырив левое крыло, слабенько дёрнула лапками.

– У неё сломано крыло, и никуда она у вас не полетит. Долго вы её так запускаете?

– Да нет, пару раз так подкинули.

Рей задумалась, как же ей поступить, оставить птицу с детьми, это на девяносто процентов обречь её на гибель. Они не злые, но теперь они могут заиграться в больницу и залечить пернатого до смерти. Достав из сумочки упаковку салфеток, она сложила обёртку, в которой можно было бы транспортировать перемазанную и мокрую птицу домой. Бедняга пискнул, придя в себя, когда она потревожила его крыло.

– Ничего, ничего, не бойся, я тебя вылечу, больше тебя не будут обижать, – сообщила она птице.

Птица угрюмо посмотрела на неё взглядом страдальца, словно утратив веру в необходимость продолжать эти мучения и не желая спасаться.

– Ну ладно, дружок, сейчас мы соорудим тебе шину, и тебе станет полегче.

Ворон, а она убедилась, что пернатый был мужского пола, недоверчиво на неё посмотрел, а затем затянул глаз мигательной мембраной, покорившись судьбе.

Ребятня проводила её до порога дома, они бы и дальше пошли наблюдать процесс лечения, но она, сообщив, что пациенту нужен покой, выпроводила их по домам.

Дома она стянула с себя заляпанную одежду и, налив воду прямо в ванну, чтобы было куда распластать сломанное крыло, вымыла полуобморочную птицу, которая во время промывки, было такое впечатление, попыталась утопиться. Затем, найдя в холодильнике средство от боли, которым лечили в позапрошлом году почившего от старости попугая приблизительно такого же размера, и убедившись, что срок годности ещё не вышел, набрала в шприц и сделала инъекцию пернатому.

За этим занятием её застал отчим, который посмотрел на это всё мрачно и проворчал:

– Опять ты всякую падаль с улицы подбираешь.

Отчим был грубым и выпивающим человеком, но, проворчавшись, он сам споро и толково высушил птицу полотенцем и приладил к крылу шину, которую соорудил из палочек для китайской еды, и притащил из чулана клетку, оставшуюся после попугая.

Ближе к полуночи Рей внесла клетку в свою комнатушку, подвесив на крючок, который так и не удосужились убрать. Затем потянулась за платком, чтобы занавесить клетку, обеспечивая птице покой.

– Благодарю, – вдруг услышала она со стороны клетки, от неожиданности роняя платок.

Часть 1

Star Rover

Родной район встречает Рей неприятным сюрпризом, в виде ударившейся ей об грудь грязной и мокрой птицы, со сломанным крылом, которую она приносит домой и оказывает помощь. К её удивлению птица начинает разговаривать.

Желязны Роджер «Хроники Амбера»

Звездные Войны

Отрин

Ункар Платт

Лея Органа-Соло

Люк Скайуокер

Армитаж Хакс

Рей

Кайло Рен

Принц - мокрая ворона

Кайло готов был смешаться с грязью, в которую его опрокинули, они выкинули его из Рейвентауна, лишив оборотного облика, да что там, лишив даже основной, поддерживающей его, страсти полета. Они выкинули его как мусор, ведь поразить в поединке противника это честь, а ему словно показали, что он ничтожество, о которое даже нельзя пачкать меч. Громилы дяди просто, как сухой хворост, сломали ему плечо.

А дядя стоял и усмехался, глядя на это обманчивым взглядом добродушного кота, собирая и раскладывая сегмент крыла из небесной стали. Брат его матери Королевы был подонком, который злость за свои лишения выплескивал на него. Лишившись крыла в Великой заоблачной битве, а по слухам ему руку отрубил его же отец – дед Кайло – Дарт Вейдер, чтобы тот не заносился и умерил гордыню, и за это Люк теперь сломал крыло Кайло, перед тем как выкинуть его из Рейвентауна.

Кайло даже догадывался, почему дядя его не добил, ведь дух убитого можно призвать и допросить, а проклятому узурпатору такие свидетели были не нужны. Этой сволочи показалось мало искалечить его, он ещё и отобрал его критическую массу для обращения, как будто будь он в человеческом теле, то смог бы вернуться в портал – в один конец. Те, кто был исторгнут из убежища Сильных, уже никогда не возвращались.

У них были, конечно, свои методы следить, влияя на мир простых смертных, но это можно было сравнить с компьютерными играми простецов, где с каждым персонажем за предоставление какой-то услуги заключался договор, по исполнении которого игрок входил в тело персонажа, используя его критическую массу, а иногда оставаясь в нем навсегда, но это лишь приблизительное описание более сложных процессов для облегчения понимания.

Реальность он встретил за мусорными контейнерами этого ужасного квартала. Сначала, видя его удручающее беззащитное состояние, на него напали крысы, от которых он, превозмогая боль, упорхнул на единственном здоровом крыле, отключившись сверху на крышке контейнера. Затем прибежала большущая собака, её он не заинтересовал, её интерес простирался на что-то вонючее и для неё ужасно привлекательное, скрытое под пластиковой крышкой контейнера, в общем, бестия опрокинула контейнер и принялась самозабвенно потрошить пакеты, разбрасывая их содержимое, вовлекая в это действие всю живность округи.

Худшими оказались его пернатые собратья - вороны, галки и чайки, устроившие на месте пиршества адский шум. Он начал было потихоньку отползать, немного придя в себя, но был замечен пернатыми разбойниками, которые, нажравшись досыта, нуждались теперь в развлечении, в качестве которого он вполне подходил – неизвестный чувак, нарушивший чужую территорию.

Сначала они кидали в него разным мусором, потом, убедившись, что он не может дать отпор, начали наскакивать и зло клеваться. Положение спас пёс, который, насытившись, увидел какой-то птичий ажиотаж, разогнал банду и, облизав Кайло вонючими слюнями, ухватил зубами за здоровое крыло, куда-то понёс. Он подумал, что, вероятно, пришли последние минуты жизни наследника трона Рейвенленда.

Но на этом его мучения не закончились, пёс принес его компании мальчишек, один из которых был хозяином собаки. Благие намерения детей, отправить его в небо, обернулись для него сущим адом. Он взлетал при помощи пинка под пернатый зад и приземлялся в лужу, так мальчишки решили подстраховать его от жёсткой посадки – заботливые засранцы.

Он взмолился, призывая свой последний миг, после которого должен был наступить навсегда долгожданный покой. И его молитвы были услышаны, он столкнулся с чем-то белым и шелковистым, напоминающим обивку гроба, и его сознание померкло, но боль опять вернулась пронзительной пилой. Открыв глаза, он увидел какие-то белые обрывки. Что это - саван и он попал на тот свет? Но почему тогда не прошла боль? От его головы отогнули лёгкий белый материал.

– Ничего, ничего, не бойся, я тебя вылечу, больше тебя не будут обижать, – услышал он женский голос.

Часть 2

Хакс нырнул сигарой в атмосферу, ему нравилось пылать падающей звездой, оставляя за собой след. Трение кислорода о небесный металл заставляло пространство вокруг издавать пронзительный свист. Пронзая облака, остужаясь их влагой и изменив траекторию падения тела на более пологую, он замедлился и через некоторое время разложил крылья, которые отразили свет солнца, прорвавшийся в прореху между туч.

Он заложил большой вираж, облетая шпили Рейвентауна. Подлётные пути в башни, отмеченные родовыми цветами и гербами великих домов, архитектура и размеры которых напрямую зависели от влиятельности и богатства рода, добавляли подоблачному городу блеска и великолепия.

Между чёрными сигнальными шпилями Бегущих по небу происходило что-то незапланированное, на полосе выстроились, во всей красе, все вороны в парадном оборотном облике. Было очевидно, что случилось что-то экстраординарное.

Хакс, зависнув, приземлился на шпиль дома Сумеречной стаи, с которыми его род находился в альянсе, и, настроив оптику на шлеме, принялся наблюдать за тем, что происходило у Бегущих по небу. Рядом примостился за таким же занятием представитель сумеречников, очевидно не доверяя передаче видеоприборов, желая понять, что происходит воочию. Хакс смотрел с территории союзника, чтобы его великому дому не было предъявлено обвинение в нарушении границ территории чужого рода.

Бегущие по небу вытянулись в изготовке, прижав плотно крылья за спиной и вытянув руки по швам, повернув головы в сторону расходящейся звездообразно диафрагмы ворот. Хакс ожидал, что появится Королева Органа и ее сын принц-наследник Кайло – соперник, не дающий ему расслабиться на пути к титулу Верховного лорда Ворона, – но на полосу выступил брат-близнец Королевы, Люк. Хакс насторожился, задавшись вопросом, не внутренний ли это переворот?

Дальнейшие события не позволили Хаксу предаваться размышлениям.

Люк произнёс речь о том, что с нулевой эпохи основания убежища Сильных вороны слишком измельчали, и потому наступила пора отобрать оборотные облики у недостойных и слабых, как он поступил со своей сестрой и племянником, чтобы они послужили великим достижениям, а не целям жалких людей, которые обращаются лишь за тем, чтобы замаскировать своё ничтожество и никчемность, скрутки критической массы обращения которых скоро превратятся в косметички блудниц, в которых они хранят облики для клиентов. И в завершении Люк подытожил, что вывод напрашивается сам собой – пора отобрать дар обращения у недостойных и вернуться к первоначальному замыслу спасителя Куркайля.

С этими словами он двинулся по взлетной полосе, обращаясь в неведомое ранее существо, футов двадцати в длину от вороньего клюва, у которого начинали разворачиваться бронированные пластинки небесной стали, пробегая вдоль туловища до змеиного хвоста. Последними покрылись звездным металлом крылья узурпатора, и гигантский монстр рванулся в космическое пространство, извергая грохот реактивной тяги.

Хакс, оторвавшись от шпиля, стараясь сливаться со скальными породами башен, метнулся из зоны радиоподавления, чтобы передать новость своему клану на основании выводов об увиденном. Люк Бегущий по небу узурпировал власть в клане и, отобрав критическую оборотную массу более чем у двадцати воронов, трансформировался в пернатого змея, усиленного небесной сталью, после трансформации направился за пределы атмосферы, предположительно, с намерениями начать экспансию на Рейвенленд с целью захвата оборотной массы для формирования собственной армии.

Не успел он закончить передачу с рекомендациями принять оборонительные меры, как из-под облаков с рёвом высыпались твари, подобные той, в которую недавно преобразовался узурпатор Люк, и обрушились на стартовые полосы всех великих домов. Хакс понял, что не успевает на помощь своему клану.

Вот мимо него пронеслась с адским шумом гигантская тварь, а следом за ней двигалась группа захвата. Хакс, гася все био- и радиочастоты, распластался по скале, принимая окраску породы, радуясь, что адаптировал свою оборотную массу для неподобающей его рангу маскировки.

Дальнейшее напоминало дурной сон, во время которого Рейвенленд в одночасье утратил облик, который ему был известен и который он считал данностью. Пылали, обугливаясь, флаги гордых кланов, непокорные были подавлены и скованы силовыми цепями, покорившиеся выстраивались на взлётных полосах и, становясь на колени, отдавали свои оборотные облики, лишившись которых взлетали простыми птицами, в панике метаясь, не зная куда приткнуться. За всем этим действием наблюдал Люк, дрейфуя вокруг шпилей, Хакс мог бы поклясться, что, когда он проплывал мимо него, на его бронированный морде играла самодовольная улыбка.

Хакс, сливаясь с камнями, спустился в город отверженных, в надежде, что туда ещё не дошли руки узурпатора, ему необходимо было обдумать свои дальнейшие действия и немного перевести дух. Он надеялся, что Люк на первых порах побоится соваться к отверженным, критическая масса которых играла злую шутку даже с собственными владельцами, трансформируя их в одному Куркайлю известное нечто, часто мешающее принять обратно человеческий облик. По крайней мере узурпатор побоится присоединить к себе такую массу, хотя бы из опасения заразить дыханием хаоса всю армию, ведь прошли те времена мастеров, которые могли создавать облики из чистого хаоса.

Тихонько опускаясь, чтобы не выдать себя резким движением, он отчего-то с сожалением вспомнил своего соперника Кайло из Бегущих по небу, что теперь с ним сталось? Жив ли он? Теперь Хакс осознал, что эпоха честных соревнований закончилась, и Кайло скорее помогал ему саморазвиваться, чем мешал, и если он жив и мечется среди бесприютных птиц, неплохо было бы его найти – как союзник он был бы настоящей находкой.

Часть 3

Рей начала думать, что это ей примерещилось, но, даже если ворон и сказал ей что-то, то просто может быть он был ручным, и потерялся и пострадал, потому что плохо летает из-за неволи, и упал с верхних этажей?

– Я летаю пррекррасно, – возмутился её предположению ворон, высунув и снова запрятав голову под здоровое крыло.

Рей не помнила чтобы произносила свои рассуждения вслух.

– Простите? – удивилась она.

– Извините, я очень устал, давайте с утррра поговоррим, – простонал из под крыла пернатый.

– Эээ, – прогрузилась Рей, но потом решив ничему не удивляться согласилась, – ну ладно...

Накинув на клетку платок, и выключив свет, залезла под одеяло. Полежав так чуток, она ощутила беспокойство, всё же ситуация выходила за рамки определения "ординарная".

Она снова села, глядя на очертания клетки, на фоне светящего в окно острого серпа ущербной луны, которая также не внушала ей спокойствия. Посидев, она встала и подошла к клетке, свисающей с потолка. Протянув руку к платку, обрамлённому бахромой, Рей плавно потянула за край, сама не понимая, что ожидает там увидеть. Ткань сползла, открывая птицу серпообразному зрачку обратной Луны. Птица спала, спрятав голову под крыло, но, на светлую стену комнаты, сквозь решетку, падала тень, и, она не была птичьей.

Рей смотрела на стену, увиденное словно всплыло из старого забытого сна, или туманного воспоминания детства, где были живы её родители... Её словно ударило током от осознания, того что она уже когда-то видела подобные тени, и это было связано с её родителями. Успокоив колотящееся сердце, она тихонько, чтобы не беспокоить измученную птицу, накинула на клетку платок, который, качнув в свете луны кистями, стёр со стены чужую этому миру тень, не то человека, не то тёмного ангела.

Рей выскользнула из комнаты, стараясь, чтобы старая дверь не скрипнула, и, осторожно ступая, словно шла выполнять секретную миссию, прокралась в комнату отчима. В комнате горел непогашенный торшер, Ункар храпел, а распространяемый запах перегара ясно говорил о количестве выпитого. Лучше бы его сейчас было не трогать, но, мучающее её чувство смутной догадки не позволяло ей отступить. Рей потрясла старого алкоголика за плечо, озвучивая свой вопрос:

– Ункар, ты видел когда-нибудь крылатых людей?

Ункар просыпаясь, осоловело посмотрел на неё, видимо не переключившись с алкоголических мультиков, которые показывали в его голове, потом его отёкшее лицо, приняло мечтательное выражение.

– Хлопали крылья в ночи, вздымая волосы на моей голове... тогда я ещё не был плешив... окровавленный темный ангел был пленительно прекрасен...

Рей, затаив дыхание, ждала продолжения, но отчим получив порцию приятных воспоминаний, вновь заклевал носом, а потом и вовсе раскатисто захрапел. Девушка вновь затрясла его за плечо, хитрая, словно продолжая разговор спросила:

– Зачем прилетал ангел?

Надо было расспрашивать его сейчас, иначе, когда он проснется утром, то окружит себя обороной из грубости похмельного сплина.

Ункар подавившись храпом взбулькнул, вытаращился в потолок, панически глядя на неё.

– Прилетал ангел? – спросил он.

– Ему надо было отдать дитя.

– Он не стал забирать, – по какому-то наитию соврала она.

– Ему нужно было подтверждение.

– Подтверждение? – переспросила она.

– Кольцо в стене в твоей комнате.

Едва дослушав, она неслась в свою комнату, по пути прихватив долото и молоток.

Включив фонарик на телефоне, чтобы не включать верхний свет, она осмотрела стену. Простукивание стены под настенным бра, выявило изменение звука. Едва не трясясь от возбуждения, Рей ударила по этому месту, гипсовое наполнение каверны под штукатуркой быстро поддалось, засунув руку она нащупала маленькую жестяную баночку из под крема нивея и, с внутренней дрожью, вынула её. В ушах стучало, у неё начался реальный приступ паники, ей было страшно открыть жестяной кругляш.

– Ты знаешь, доча, не торопилась бы ты к ним, – она так разволновались, что не услышала, как приковылял Ункар, хотя он ходил как слон, и его шаги обычно были хорошо слышны во всех частях квартиры, – по-моему, у них хуже чем у нас.

– Посланец, который тебя принес, был весь в крови.

– Ты же всем говорил, что меня под дверь тебе подбросили.

– А что я должен был сказать, что тебя принесли ангелы? Тогда бы мне точно дурка была бы обеспечена, а не опека.

Он её растрогал, и, она, преодолевая многолетнюю обиду за то что он превратил её  жизнь, с тринадцати лет, в выживание сбором утиля по мусоркам, и, обняла как отца. Когда Ункар был трезв, он был сносным папашей, у многих в их квартале не было и таких.

– Ну что посмотришь, что  там? – спросил Ункар, кивая на коробочку.

Зажмурив глаза, Рей сняла крышку. Кольцо из неизвестного металла было прекрасно, она не могла бы сказать, что в его простых и лаконичных формах вызывало в ней такой восторг.

– Так ангела не было? – спросил отчим.

– Жаль, а я надеялся, что он выжил, и хотел бы вновь взглянуть на его чёрные крылья и полёт.

Рей видела, что Ункар действительно жалеет.

– Видимо, непростую ты птицу сегодня подобрала, – сказал он, щёлкнув ногтем по клетке, которая уже не была прикрыта платком.

Ворон сидел, и внимательно следил за тем, что происходит в комнате.

Часть 4

Хакс скромно потупил глаза, признавая своё зависимое положение. Он сам пришёл к отверженным на поклон, умерив аристократическую гордость наследника древнего рода, и, преклонив колено перед существом о трёх головах, смиренно испрашивал убежища. Он не испытывал предубеждений, перед сборной солянкой изгоев, первоначальную клановую принадлежность которых было невозможно определить, многие были отверженными не в одном поколении. Благодаря своей природной любознательности, он совал нос в результаты некоторых любопытнейших исследований, и знал, что большинство суеверий связанных с проклятием отверженных миф. Именно благодаря   применения запрещённых видов трансформаций он спасся, сумев слиться со скалами, принимая их форм-фактор.

Понимая возможности, которые перед ним могут открыть связи, он не пренебрегал ни одной. В своё время узнав, что один из далёких кузенов имел несчастье подхватить сбойную молекулу отверженных, он не оборвал связи, как предписывали законы, иногда прилетая навещать, попутно узнавая от него много нового. Именно, благодаря своей общительности, поручительства кузена оказалось достаточно, чтобы его допустили к лидеру отверженных Отрину.

Выслушав его, Отрин, подняв холёную руку на уровень глаз левой головы, задумчиво уставился на печатку чернёного металла, глаза средней  продолжали смотреть на Хакса. После затянувшейся мыслительной паузы, ему ответила, саркастически изогнув красиво очерченные губы, не открывая глаз, правая голова, которая, сохраняя безмятежность и спокойствие, всю аудиенцию казалось дремала:

– Что же, предсказанное триста лет назад наконец произошло.

– И что же вы намерены предпринять?

– О, не беспокойся за нас, мы готовы принять судьбу, узурпатор Люк лишь звено, которое приближает неизбежное.

– Но, неужели мы должны смириться с тем, что у нас отнимают то что нам принадлежит по праву? – с горечью  воскликнул Хакс.

Лидер Отрин, переводя взор левой головы, с печатки на него, и, небрежно откинув прядь  черных блестящих волос на дремотной, открыл глаза правой. Находиться под испытывающими взглядами трёх пар глаз, было неуютно, но Хакс, жалея о своей недавней горячности, которая могла повлиять на результат этих переговоров, приняв располагающий вид, приготовился предложить свой план действий. Он даже открыл рот, но Лидер махнул рукой:

– Знаю, знаю – партизанская война, излучатели на лунных базах, неизбежные жертвы и потеря критической оборотной массы творения, и то что на счету каждая минута.

Встав с  кресла, заменяющего ему трон, Отрин направился к двери, махнув рукой, приказывая Хаксу следовать за собой.

– Прежде чем мы продолжим этот разговор, я хочу тебе кое-что показать.

Отрин тяжело шагал впереди, крылья мешали ему передвигаться в узких коридорах, он не мог полностью принять человеческий облик, таковой была его отметина отверженных.

Хакс запрятал  глубже непрошеную жалость, привыкнув находиться рядом со своим бывшим соперником и телепатом – наследным Принцем Кайло, он привык контролировать потоки сознания, а то кто знает, может Отрин, кроме трёх голов, имеет  ещё и какие-нибудь паранормальные способности.

Они шагали по спиралеобразному спуску, пока он не перевёл их к большому грузовому лифту в центре. Отрин  шагнул в кабину, властным взмахом снова призывая его за собой. Чуть замешкавшись, засмотревшись на волны летящего вслед движению руки чёрного шёлка широких рукавов, Хакс шагнул следом, невольно отметив стоимость такой ткани.

Когда Хаксу начало казаться, что они вскоре пересекут ядро планеты, кабина лифта остановилась, открывая дверь на противоположной стороне от той, с которой они вошли.

– Прими боевую трансформацию, с инфракрасным зрением, – распорядился Отрин.

Хакс, завороженно глядя на картину открывающуюся за самым толстым стеклом, которое он когда бы то видел, на автомате подчинился, принимая облик бронированного крылатого воина.

Удовлетворённо оглядев его внешний вид Отрин тоже принял боевую трансформацию и пригласил его и на этот раз с удивительной предупредительностью, выйти за пределы прозрачного барьера охраняющих их от того, о чем Хакс подозревал.

– Нет, ты не правильно понимаешь, – услышал он в динамике шлемофона, – бронированное стекло защищает то что внутри от нас.

– Это первородная  хаотичная масса творения?

– Нет, не первородная, но утратившая образ замысла.

– Да, она пластична и склонна принимать навязываемые ей  формы.

– То есть, если я прикажу, то она обратиться в то что мне требуется? – взволнованно хватаясь за возможности спросил Хакс.

– Нет, ты не справишься с такой махиной, выгоришь весь.

Хакс понимая, что Отрин знает об этом вопросе гораздо больше, чем может сейчас рассказать, решил задавать лишь необходимые вопросы.

– А вот здесь мы сталкиваемся со старым пророчеством, о котором последние сто лет предпочитают молчать.

– О том, что Кукайль обещал создание нового Мира?

– Совершенно верно, но обещание не сдержал, обосновав лишь временное убежище для Сильных. А как же души тех, кто пожертвовал своей массой, чтобы он свёл её в великого ворона, чтобы, преодолев космический гипершторм, добраться до спокойной гавани, создав новый мир?

– Хочешь сказать, что они ещё не утихли, и не растворились в общей массе?

– Отнюдь, – Отрин сделал стремительный вираж, вокруг Хакса, демонстрируя свой внушительный трёхглавый бронированный боевой облик, а затем объявил, – во мне например слито три души, в некоторых больше, но они с трудом консолидируются, и от того их аморфный вид.

– Значит цель найти того, кто сможет консолидировать все души и оборотную массу? И где же искать? Вы же ещё не нашли избранного?

– Избранных, их двое, тех кто сможет соединить полюса, вокруг оси которых будут вращаться масса и соединяться души, – поправил его Отрин.

Масса тянулась к ним словно стремясь поздороваться как со старыми знакомыми. В инфракрасном спектре она светились  красным. Она живая, пришла ему на ум непривычная мысль, несмотря на то что может трансформироваться в броню и приборы.

– Она нам и подскажет, – ответил Отрин, имея ввиду массу.

Они приземлились на скалу, торчащую посреди хранилища, вокруг которой, как в кастрюле вокруг шумовки вращалась масса.

– Отчего вдруг, она должна сообщить нам такое откровение?

Отрин не отвечал, Хакс повернулся к нему, и оторопев увидел, как тот, уже в своём гротескно человеческом облике, в развивающихся  блестящих в инфрокрасном спектре синим шелках шагает со скалы. Хакс запоздало метнулся к нему, но масса, с податливостью густой жидкости, уже сомкнулась, скрывая лидера отверженных.

Хакс с трудом подавил порыв кинуться следом, но чувство самосохранения, и страх  утратить индивидуальность остановил его. Беспомощно разыскивая что-то похожее на багор, он водил визорами по доступному пространству, подспудно понимая, что искать уже некого. Схватившись за голову, он лихорадочно пытался найти решение, что ему делать дальше. Но, сосредоточиться ему не позволило поведение массы, которая, внезапно вздыбившись, нависла над ним гигантский языком, грозящим его слизнуть с камня.

Пережив момент ужаса, он понял, что ничего не происходит, и волна, приобретя плотность, зависла на уровне его головы, из её красного спектра проступило синеватыми более холодными штрихами лицо задумчивой правой головы Отрина.

В шлемофоне треском чудовищных помех прорвался голос лидера отверженных:

–  Двое уже встретились, ищи их в Мире Терра, Чикаго, Саут-Сайд. Точку выхода знает Королева Органа.

Оставив эту информацию, волна, потеряв энергию, упала на камни и ручейками стекла в хранилище. Хакс понимая, что дорога каждая минута, кинулся разыскивать мать своего вечного конкурента Кайло из клана  Бегущих по небу.

Часть 5

Зрачок луны, сквозь шинку кольца, осязаемо обрёл зрение, Кайло чувствовал, что оказался в зоне внимания вечности, гравировка ветвилась, замыкаясь в знак Куркайля. Он непроизвольно расправил крылья, позабыв про искалеченное крыло, ночной ветер, ворвавшийся в комнату, приподняв контурные перья, ворошил нитевидные словно сообщая о благоприятных потоках, предвещающий гладкий перелет.

Мысли его скользнули сквозь кольцо к серпу ночного небесного светила, осознавая себя бронированной птицей, преодолевающей звездный шторм сбивающий навигационные системы. По небесному металлу зашелестела космическая пыль, звук сменился дробным стуком, а  потом скрежетом, удар огромного астероида вырубил все системы, он долгое время оставался один, боясь потревожить сознания находящиеся в стазисе, чтобы не разобщать их единство, прибывая в страхе больше не сможет без нее восстановиться, и их сведённое воедино тело разрушится.

Её больше не было рядом, столкновение вырвало ее из их общего сознания. Он не смог кинуться за ней, не разрушив единое тело, несущее хранилище душ пожертвовавших свою массу, для того чтобы их народ обрёл новый  дом. Она запретила себя спасать, чтобы не погубить весь народ. Долг сдержал его, погрузив в пучину мрака и одиночества, на несколько столетий ожидания, когда завершится самовосстановление двигателей и системы навигации.

Его огромной радостью стал пойманный сигнал маяка...

– Так что ты можешь сказать об этом кольце, Кайло из клана Бегущих по небу? – он, словно сквозь тысячи космических парсеков, услышал заданный девушкой вопрос, с горечью осознавая, что он не легендарный Куркайль, а всего лишь навсегда изгнанный из дома, лишенный истинного облика, и опозоренный принц Кайло.

Качнувшись на жёрдочке, он, снова, несмотря на действие лекарств, почувствовал боль в переломанном крыле, и, озадачился тем, что он может сообщить спасшим его людям, а о чём стоит помолчать, и, вместо ответа, сам принялся расспрашивать:

– Из вашего разговора я понял, что Рей принес в этот Мир человек похожий на моего соотечественника. Не могли бы вы подробнее описать этот визит?

Грузный человек, которому он адресовал вопрос, которого его спасительница представила, как Ункар Платт, озадаченно почесал лысину, и, очевидно не имея привычки общаться с разумными представителями своей расы принявшими не антропоморфный облик, не нашёл ничего лучшего, чем, засунуть пятерню в клетку, начав почёсывать Кайло под клювом, очевидно ассоциируя с питомцем, чьё вместилище он сейчас занимал. Оторопев от такой бесцеремонности, наследный принц не сразу пришёл в себя, и, упреждая дальнейшие непрошенные ласки, клюнул здоровяка за палец, заставив громко охнув, и, чуть не опрокинув, выдернуть руку из клетки.

Принцу Кайло тоже было непривычно видеть людей с такой избыточной бесполезной массой, на которую никакой оборотной скрутки не хватит.

– В нашем Мире не принято трогать малознакомых людей руками, – сердито каркнул он, и, видя как Ункар Платт смущённо спрятал руки за спину, повторил вопрос.

– Эээ, – замямлил он, – было темно, он был в чёрном и с крыльями, весь в крови, всучил мне девочку и кольцо, сказал, что за ней скоро придут такие как он, а я должен её сберечь. Вот собственно и всё.

– Успокойтесь, расслабьтесь и сядьте, – сказал он хозяину приютившего его дома, стараясь сам усмирить своё нетерпение узнать все подробности, – дышите. Вдох и-и-и вы-ы-ы-дох, вдох и-и вы-ы-дох.

Кайло, сильно наклонив торс, толкнул клетку, заставив словно маятник раскачиваться перед глазами Ункара Платта.

– Постарайтесь представить события той ночи, – нараспев, насколько позволяло птичье горло затянул он, проваливаясь в сознание этого пьющего человека, а глазами отмечая как его спасительница, словно в ознобе, сидит, обхватив свои хрупкие плечи, и, покачиваясь в такт клетке, ждёт откровений о себе.

– Крылья и утончённые черты вызывали восторг, я сам мечтал бы стать таким, я не подберу слов...

Кайло предоставил Ункару Платту, бася, как в пустой бочонок, подбирать слова, а сам скользнул в его воспоминания, уворачиваясь от накатывающих на этого человека волн, состоящих из чувства неполноценности и вины за то что не может себя заставить ничего исправить в этой жизни и желаний залить эти переживания спиртным.

Клетка остановилась на одном месте,   птичьи глаза изгнанника вновь прикрыли мигательные мембраны, казалось он задремал. Состояние и впрямь походило на дрёму, но вместо сна он видел воспоминания хозяина дома. Сумбур от испуга и недоверия, вызванного встречей с неизвестным визитёром, улёгся, и, кроме вороного оперения, сухощавого телосложения, Кайло разглядел черты лица и особенности лётного снаряжения.

Летун, не назвавший своего имени, принадлежал клану Бегущих по небу, об этом ясно свидетельствовали нашивки куртки, но он не помнил этого человека – хотя должен бы – в убежище сильных не так уж много людей, а ему, на момент тех событий, судя по возрасту Рей, должно было быть уже не менее тринадцати лет, и, он, регулярно, по своему статусу, присутствовал на построениях и перекличках.

Что бы это могло означать, озадачил Кайло вопрос? Эта девушка дочь его клана, то есть его родственница? Но, вглядевшись в её лицо, он не замечал фамильных черт. И, откуда всё-таки это кольцо со знаком Куркайля? Разве у него были наследники? По легенде, он не смог оправиться от потери любимой, и, последней волей, из своего тела, создал Прибежище Сильных.

Почерпнув всё возможное из воспоминаний отчима Рей, он, разорвав сеанс ментальной связи, встрепенулся на жёрдочке, заставив девушку вскочить и подбежать к клетке.

– Ну, что же вам удалось выяснить? – встревоженно поинтересовалась она.

– Не так много, вопросов больше чем ответов.

– Но, что это за кольцо?

– Это кольцо инициации, – неохотно ответил он, прокручивая в уме варианты развития событий, но мог ли он просить её о такой жертве? Но в любом случае, чтобы добровольно отдать свою оборотную массу, и скрутку в которой она храниться, она должна пройти инициацию.

– Для того чтобы обращаться, ты должна слиться с оборотной массой, которая хранится в скрутке, кольцо должно указать точку сращивания.

– Я могу превращаться в ангела?

– Ты можешь обращаться во всё, на что запрограммирована твоя масса, или, если ты гениальна, то, можешь создавать программы сама.

– И что для этого нужно?

– Подожди, я бы на твоём месте так не радовался.

– Мы проходим инициацию, под присмотром инструкторов с трёх лет, и постепенно привыкаем и адаптируем массу под себя, а тебе уже больше двадцати лет. Я не знаю таких случаев. Следующий момент, использование данной технологии, может быть замечено вашими спецслужбами, что неприемлемо.

Ункар Платт зычно всхрапнул, отвлекая внимание Рей от вопроса о скромной персоне принца Кайло.

– Ах, что вы с ним сделали? – заволновалась за отчима девушка.

– Я, ничего, он просто заснул, в его крови большая концентрация алкоголя.

Девушка кивнула, удовлетворившись ответом, снова захваченная желанием разузнать об открывающихся перспективах принялась засыпать Кайло вопросами.

Часть 6

Свергнутая королева Органа пристально смотрела  ему в глаза, по их выражению можно было понять, что она уже сделала выдержки из всего им недосказанного, и её выводы не заставят себя долго ожидать. Имея дело с Кайло, взрывавшимся как фейерверк, на каждую неосторожную мысль о своей персоне, Хакс привык в его присутствии фильтровать свои мнения, но сейчас, когда времени практически не оставалось, Армитаж полностью открылся для чтения. Он стоял за мелкой сеткой, подключенной к электрическому контуру. Узурпатор не посмел отобрать у сестры оборотную массу, но заключил её в камеру, исключающую её применение.

Хакс огляделся, разыскивая место куда могли уходить кабели, но, очевидно, они проходили в стержнях забетонированных в пол.

– Не ищи способа, освободить меня, не трать драгоценное время, – услышал он её проникновенный голос.

– Но, как же я могу вас оставить?

Короткий разговор с этой великой женщиной, и, он всецело проникся  доверием, она объединяла в себе качества, которых никогда не было и не будет у его матери, наложницы отца, ни тем более у стервы мачехи.

– Мы заигрались в могущество, забыв зачем оно было дано, захотели жить обеспеченно и без забот, за счёт тех, кого обещали привести к спасению. Люк отчасти прав, кланы отказались бы отдавать, то что они ошибочно считают своим, но, не понимает, что избранный не он.

– Вы знали, что это ваш сын?

– Нет, но двадцать два года назад, я отдала приказ, девочку с выдающимися способностями, прошедшую впервые за много столетий тест, спрятать на Терре. Фракция, ратующая за незыблемость существования Прибежища Сильных, не хотела  допускать даже возможности того, что придется отдать заимствованное могущество и вернуться к примитивному производству, на неисследованной планете, начав трудиться самим, без преобразования материи.

Лея потупила глаза, задумавшись о чём то, а затем снова посмотрела на Хакса, продолжая разговор:

– Но если быть до конца честной перед собой, то мне снились неясные сны о Кайло, и потому, я держала его подальше от всего, не давая тестировать. Ближе всего по тесту к уровню Куркайля, был мой отец Энакин, которого ты знаешь под именем Дарт Вейдер, покушения на которого начались едва он прошёл тест, – Лея тяжело вздохнула,  –я не хотела такой доли сыну, и вероятно из-за этого он остался беззащитен перед интригами. Гений нуждается в защите, понимаешь, Хакс?

– Но, что я могу сделать, ведь, физически, билет на Терру в один конец?

– Ты более гибкий, и мог бы его направить в нужное русло.

– Так оттуда всё же можно вернуться?

– Да мой мальчик, соединение колец Куркайля и Рейлин открывает мост к хранилищу оборотной массы.

– Одно у девочки на Терре, а второе у меня.

– Да, некогда объяснять, я спрятала его в скрутке для оборотной массы. Кретин Люк отобрал у меня скрутку, чтобы я не могла обращаться, пряча излишки, он думал, что у меня она одна. Сейчас я скину излишек, став птицей, а ты, возьмёшь скрутку, у неё большая вместимость, и, запас массы там приличный, а затем отнесёшь моему сыну на Терру, вместе с кольцом. На месте протестируете соединение в едином вороне, а, к тому времени, когда вы вернётесь, Люк отберёт оборотные облики у всех упрямых болванов. Соединившись в хранилище со стихийной массой, вы одолеете Люка, и, присоедините все, что он отобрал у кланов. А дальше исполните то, что на вас возлагает пророчество.

У Хакса от изложенных перспектив кружилась голова.

– Поторопись, мальчик мой!  Другого выхода всё равно нет, этот мир, давший нам убежище, в скором времени ждут катаклизмы, и если мы будем медлить, не спасётся никто.

Он видел, как облик Леи Органы закрутившись спиралями стеблей, начал втягиваться в точку, в которой находилась скрутка, и в воздухе запорхала маленькая птичка, которая, не втянувшимся до конца, чуть заметным стеблем, протолкнула точку сквозь сетку, которая осела на ладонь Хакса, а затем, отправленная усилием уже его воли, как посылка, в  его скрутку.

Принц - мокрая ворона

Содержание

Часть 1

Часть 2

Часть 3

Часть 4

Часть 5

Часть 6

Часть 7

Часть 8

Часть 9

Часть 10

Часть 11

Часть 12

Часть 13

Часть 14

Часть 15

Часть 16

Часть 17

Часть 18

Комментарии (0)