Своды пещеры гудели от гнева, что изливался из бездонного колодца вместе с раскаленной магмой. На одном из нетронутых выступов примостился человек, облаченный в глухое черное одеяние. Он не двигался так долго, что его мышцы должны были истончиться, сухожилия иссохнуть, а кости потрескаться. Время жалило его сотней скорпионов, тысячей гадюк, только яд вскипал в его проклятой крови, оставлял нетронутым лик.

Каково быть запертым под горой почти пять тысяч лет?

— Тебя нет, — произнес человек, и голос бесплотного мучителя рассыпался стаей смеющихся бабочек.

Каково тлеть в земных недрах, зная, что твои дворцы разрушены, алтари осквернены, а сам ты – не более, чем легенда?

— Ты мертва! — закричал он, и лава всколыхнулась, опалив полы его одеяния.

"Мертва-мертва-мертва", — издевательски вторило эхо.

— Ты предала меня, — продолжил человек, не замечая, как плавятся его босые ступни. — Польстилась на речи нашего врага!

Почему тогда ты заточен, а я свободна?

Воздух пошел трещинами, в разломах извергая золотые искры.

— Эта клетка не удержит меня навечно. Клянусь своим именем, тебе не найти покоя ни среди смертных, ни на небесах. Когда я вернусь, вся земля утонет в крови, а ты пожалеешь о нашей встрече.

Ответом ему стали тишина и одиночество, грубо прерванные нежным шепотом на ухо:

— С нетерпением жду, А-Лин.

Пролог

Anna_Rudolph_

Мэри не думала о демонах, она всего лишь вывезла студентов в Китай на практику, но полетела в пропасть с вершины горы Тяньмэнь.
Теперь она знает: у демонов нет лиц, они пахнут цветами и похищают людей из разных эпох в поисках своего павшего повелителя.
Мэри должна была умереть, как другие похищенные, но получила новое имя и защиту в лице странного заклинателя, который преследует загадочные цели. Зачем она нужна ему, и почему великие ордена исчезают с лица земли в тумане, пугающем даже демонов?

Ориджиналы

Сад блуждающих снов

Стеклянная тропа на вершине горы Тяньмэнь носила гордое название "Извивающийся дракон", и лишь самые смелые туристы отваживались пройти вдоль скалы над бездной к изрезанному пещерами склону. Полторы тысячи метров свободного падения. Так гласила брошюра, втянувшая группу студентов – и в первую очередь профессора – в это невероятное приключение.

Сопровождающий еще раз пересчитал их по головам и заголосил. Тут же все пятеро подопечных развернулись к профессору, как подсолнухи к солнцу, с одинаково огромными глазами.

— Что он сказал? Мост падает?

Одной рукой профессор цеплялась за хромированные перила, другой пыталась удержать телефон и сделать фото, пока рюкзак тянул ее вниз.

— Спрашивает, не хотим ли мы дойти до пещер. Так, хотим? — они помотали головами и поплотнее прижались к скале. — А я хочу.

Несмотря на лошадиную дозу адреналина, ей нетерпелось произвести впечатление. Каскад прошлых ошибок – в аэропорту, в трансфере, в принимающем университете – поставил ее в шаткое положение. В глазах других она потеряла статус и, принимая в рассчет возраст, опустилась до уровня студентки-практикантки – внешне, а теперь и внутренне. Недостаток опыта, нервы, ответственность: проблемы валились, как воды знаменитой Ниагары. С начала путешествия она думала о том, что по возвращении домой умрет от стыда, и никакая кандидатская не поднимет ее из могилы.

Она считала вдохи. От ветра перехватывало дыхание. Обувь скользила, и, казалось, что стекло под ногами превратилось в осколки небес, готовые раствориться по велению местного божества. Неподалеку как раз находился старый храмовый комплекс – следующая остановка пешего маршрута.

Тяньмэнь – "Небесные врата".

Рельеф далеко внизу походил на смятый лист зеленой бархатной бумаги, перевитый светлыми лентами дорог. Вся долина тонула в голубой дымке – тончайший слой туши, нанесенный на картину опытным художником. Ради этого стоило пролететь половину мира.

Туристов становилось все меньше: многие предпочитали держаться у начала моста, а профессор самонадеянно пробиралась дальше, пока не осталась почти одна.

Впереди на перилах сидела китаянка в традиционном костюме династии Хань. Она бесстрашно свесила ноги над пропастью, будто примостилась ненадолго на заборчике собственного двора.

Девушка вскинула брови-нитки. Ее волосы в сложной прическе переливались пламенем. Золотые шпильки в форме цветов изобиловали драгоценными камнями и связками мелкого речного жемчуга, которые постукивали на ветру, будто игральные кости в стакане.

— Я напугала тебя? — она говорила на чистейшем мандарине. — Я местная, не бойся!

Остальным туристам не было до нее никакого дела. Они даже не фотографировали ее, пусть и издалека.

Девушка ловко перекинула ноги через перила и спрыгнула на стеклянный пол.

— Меня зовут Мэй. А тебя?

От ее бесстрашия становилось дурно.

— У меня нет китайского имени, — ответила профессор.

Китаянка прищурилась, от чего ее лисьи глаза стали еще коварнее. С ней было что-то не так: взгляд соскальзывал, не позволяя сфокусироваться. Впоследствии профессор ни за что не вспомнила бы детали вышивки на ее ханьфу – только золотой цвет на темно-бордовой ткани – или вещицу в ее руках: круглый веер, длинную курительную трубку, еще одну шпильку? Звук ее голоса в сознании остался музыкой ветра, танцующего среди пиков Тяньмэнь.

— Но тебя как-то зовут твои ученики?

Та нахмурилась, не сразу поняв смысл. Мэй употребила старомодное слово "последователь", а не привычное "студент".

— Мэри, — ответила профессор на французский манер.

— Мэйли¹ , — рассмеялась она. — Тебе идет!²

¹(в китайском звук "р" может заменяться на "л", в основном, в иностранных именах)

²(美丽 "meili" – "красивый")

Мэри сухо поблагодарила ее.

— А какой иероглиф в вашем имени? Мэй как "красивая"? Или, может, "роза"?³

³(в китайском языке слова могут читаться одинаково, но писаться иначе, например 美 "красивый" и 玫 "роза")

Ее изящные губы растянулись в змеиной улыбке, обрушевшей за собой волну холода.

— Льстишь?⁴ Лесть хороший инструмент, согласна. Однако им надо уметь пользоваться.

⁴(вопрос 《献媚吗?》 звучит как "Xianmei ma?", где слово "льстить" содержит иероглиф "мэй", так что получается игра слов)

— Я не хотела вас оскорбить. Простите, меня ждут.

Ее долгое отсутствие заметили студенты: они гуськом пробирались вперед вдоль отвесной скалы, подальше от заграждения.

— Как это мило, — восхитилась Мэй. Ее крепкие пальцы впились в предплечье Мэри стальными клещами. — Вот бы мне таких же преданных учеников! Спасибо за чудесную беседу. Ты меня знатно развлекла.

Та выдавила нечто похожее на благодарность, в процессе точно перепутав несколько тонов⁵, на что Мэй сморщила острый носик.

⁵(в китайском от тона слога зависит значение иероглифа)

— Иероглиф в моем имени такой же, как в "демонах и монстрах"⁶, — доверительно шепнула она. Ее дыхание оказалось неестественно затхлым. — Скажи им это при встрече.

⁶(《魑魅魍魉》"chi mei wang liang" – устойчивое выражение "демоны и монстры, все виды злых духов", "нечистая сила"; здесь "mei" – "демон")

Ее студенты почему-то были на грани настоящей паники.

— Учись усердно, — произнесла Мэй, — не подведи, — и толкнула ее через перила прямо в пропасть.

Глава 1. Дорога в небеса

Над ней сомкнулась ледяная вода. Это все, что она поняла, кроме факта собственной смерти. Пока Мэри лежала на дне в мутной темноте, ее внутренности еще парили между небом и землей вольными птицами.

Незнакомые люди вытащили ее на берег, неразборчиво перекрикиваясь на китайском. Мэри не могла разглядеть их лиц или чего бы то ни было еще, кроме смазанных движущихся огней. Это были фонари.

Один старик – с него ручьями стекала вода – коснулся ее плеча и задал вопрос.

Она слышала знакомые звуки, но не могла воспринять их, как поврежденный лингвистический аппарат, путающий кодировки.

, — взмолилась Мэри сначала на своем языке и лишь затем повторила на китайском: — пожалуйста, помогите!

У реки покачивались плоскодонные сампаны – крошечные лодчонки с бамбуковыми крышами. Издалека доносился шум водопада, и стремительное течение несло мимо мелкие листочки и веточки.

По обе стороны на деревянных настилах теснились старинные домики с изогнутыми крышами и слабо подсвеченными окнами.

Кто-то указал в небо. Все вокруг засуетились – придерживали плетеные корзины, одергивали воодушевившихся детей, снимали бамбуковые шляпы, запрыгивали обратно в лодки. Мэри смотрела на город и его жителей, словно сошедших с постамента в историческом музее, и тихо плакала, прижимая к себе рюкзак.

Послышался стук дубленых подошв и звон металла. Пятеро мужчин в длинных зеленых одеяниях обступили ее полукругом. Один из них держал простой фонарь из молочной рисовой бумаги.

Они тоже заговорили – быстро, но вместе с тем размеренно. Их длинные черные волосы были забраны лентами и тускло блестящими в полумраке заколками из белого металла. Тот же металл украшал их пояса и рукояти узких мечей.

Решив нечто в споре, мужчины обратились к одному из них, и тот без промедления достал из-за пазухи расписанный иероглифами прямоугольный кусочек тонкой бумаги, затем вытянул руку в сторону притихшей Мэри. Направленный на нее торец тут же почернел и свернулся.

— Демон, — неожиданно четко произнес мужчина и повторил отдельную графему: — Мэй.

"Мэй" — слово эхом прокатилось по ее сознанию и вознеслось до самых Небесных врат, на вершину горы Тяньмэнь.

— Мэй, — произнесла она, притянув на себя пристальное внимание мужчин. — Ее звали Мэй, как в "демонах и монстрах".

Они снова обменялись взглядами, и тот, что держал бумагу, заговорил с ней, однако, она никак не могла воспринять его диалект. Наверное, слишком сильно ударилась головой или сошла с ума от бесконечной работы.

Существовал и третий – самый вероятный – вариант.

Мужчина убрал обожженную бумагу и покачал головой.

— Идем, — медленно произнес он, выверяя каждый звук. — Мы поможем.

Некоторое время Мэри жила в бамбуковом домике, соединенном с остальным павильоном каменными дорожками и деревянными мостками, переброшенными через многочисленные горные речки и ручейки. Орден Бай Ю¹ подчинял себе сразу три горы, которые называли Тремя нефритами.

¹(白玉 bai yu "белый нефрит")

Все они имели в своем названии иероглиф, созвучный со словом "Ю", "нефрит". На пологой, наполовину лысой горе, Ю И² или "пике Глубинного смысла", располагался учебный комплекс с тренировочными площадками. Вторую по высоте занимала резиденция Главы, Шэн Цзиншэня, там же была библиотека и чудесные сады-лабиринты с прудами и резными беседками. Она величаво именовалась "Льен Инь Ю"³ – "пик Затяжного дождя" – который ученики между собой называли просто Льен Ю⁴ за то количество часов, что они проводили за переписыванием древних рукописей и бесчисленных правил ордена.

Третью гору венчал богатый храм, посвященный местному божеству, Тянь Гуану. Порой вечерами Мэри замечала там блуждающие огни, принадлежавшие стражам и верующим. Цзин Ю⁵ – "пик Прекрасных самоцветов" – стал местом для нее запретным из-за невидимых барьеров, возведенных вокруг святого места основателем ордена сотни лет назад. Все потому, что в самом его названии содержался глубинный смысл "Прекрасной добродетели"⁶. Куда уж Мэри было пятнать его ступени своей порочной демонической душой!

⁶(瑜 yu обозначает также "добродедель")

Поначалу ее поселили на второй горе неподалеку от павильона Главы, Нефритового дворца, где стояла самая сильная защита от нечисти. При первой встрече Главу привели в ужас крашеные рыжие волосы, синие блестящие ногти и странная одежда, какой побрезговали бы даже крестьяне. Мэри же пребывала в ужасе постоянно.

По прошествии нескольких недель ей дозволили – насильно заставили – переехать к ученикам, на пик Глубинного слысла. Ее не учили красиво держать кисть или веер, играть на флейте или гуцине. Ей дали в руки метлу, тряпку и велели отмыть кухню начисто, а после приниматься за чистку лестниц. Тогда она придумала для этого места собственное название, созвучное с нефритом: Цзянь Ю⁷. Тюрьма.

Более двадцати лет учебы, стопки дипломов и сертификатов, гигабайты научных работ – все в миг утратило смысл. Мэри уже лучше понимала местных, ей же совершенно не хватало слов, чтобы ясно выражать мысли. Для них она стала упавшим с неба демоном – пришельцем, если угодно, – никому не нужным. Ей пришлось отрабатывать хлеб и жесткую лежанку на задворках, где царили сырость и холод. Избалованное медициной и обогревателями здоровье все чаще давало о себе знать, так что она за рекордный срок ополовинила запас лекарств.

У нее остался кожаный рюкзак, немного косметики в непромокаемой косметичке, расческа, загран паспорт, который пристально изучили Учителя и Глава, а также ручка с блокнотом, зарядка и телефон, почти не пострадавший в воде из-за чехла. Нехитрый замочек на собачке помог спрятать в недрах сумки дорогие украшения и нефритовый браслет. Единственное, что она носила постоянно – наручные часы на маятнике, они никого не возмущали, хотя, вызывали любопытство.

Официально ее перестали считать угрозой, хотя надзор не убрали и дали новое имя: Ю Янмэй. Она знатно с него похихикала – это нервное – и попросила выдать поэта. Ее почему-то не послушали.

"Скрытое дождем пламя"⁸. Достойное супергеройское имя.

⁸(雨 yu "дождь", 焰 yan "пламя", 昧 mei "скрывать")

А проклятый дождь лил, не переставая.

После первого шока все мысли Мэри крутились вокруг двух вещей: как бы фатально не оскорбить местных, и кто ее убил. Он 

место, время в чужой стране за сотни километров от дома. Он 

, что она не умрет после падения,

, куда она попадет и к кому. 

, что ее оставят в живых.

, как ей вернуться обратно.

Очевидно, она стала пешкой в чьей-то игре задолго до поездки в Китай. Вопрос: как давно? и в какой роли?

Глава 2. Орден Бай Ю Шэн

— Простите, достопочтенный, — в голосе Мэй не было ни капли раскаяния, даже показного. — Уйдите с дороги, пока я намеренно не столкнула вас вниз.

Шэн Юэлин – мужчина, что тогда в городе проверял ее амулетом, – вскинул тонкие брови, которые, казалось вот-вот упорхнут с его лица.

— Вы хотели сказать "ненамеренно", госпожа Ю?

Ей почти стало стыдно, однако, ровно до того момента, как она, разогнувшись, прочувствовала все позвонки разом. Ее очередным заданием стала чистка лестницы на горе Льен Инь Ю. Девятьсот девяносто девять ступеней. Спаси, Господь!

Мэй предстояло смести листья и протереть от мха и птичьего помета каменные фигурки зодиакальных животных, украшавших перила через каждые восемьдесят две ступени. К счастью, другие ученики не чинили ей препятствий. Многие смотрели с сочувствием, на себе испытав подобное мучение в качестве наказания за нарушение правил. Некоторое посмеивались, но задирать открыто не решались.

Все шло гладко, за исключением испорченного маникюра, пока не явился Шэн Юэлин, старший – и единственный – племянник Главы. Его отец и мать жили при дворе Императора, оставив сына под строгим присмотром дяди.

Возможно, Шэн Юэлин не имел дурных намерений и случайно задел ведро, которое полетело вниз по двумстам шести пройденным ступеням.

— Отнюдь, — ответила Мэй, гордо выудив из памяти нужное слово. — Вы все поняли верно. Главное, когда докатитесь до подножия, отползите подальше, чтобы Глава принял мою работу, а кровь смоет ливнем.

Поддерживая ее, тучи угрожающе заклокотали. Гроза ненадолго утихла на рассвете, но по всем признакам собиралась вот-вот разразиться вновь.

Шэн Юэлин недовольно моргнул. Этому человеку удавалось обдать собеседника презрением, используя всего одну бровь и уголок губ. Не говоря больше ни слова, он продолжил спуск.

— с чувством передразнила Мэй по-русски, — 

имечко, как будто я хозяйка борделя.

Услышав это, он остановился и чуть повернул голову.

Мэй готова была поклясться последним оставшимся пакетиком терафлю, что его до зубного скрежета раздражала неспособность понять ее речь. Местный язык поддавался Мэй, хотя с большим трудом, а подобрать ключ к ее словарю из славянско-романо-германского сплава было невозможно.

Вдоволь потешив свое эго, Мэй вернулась к работе и выбросила Шэн Юэлина из головы, окончательно забыв о нем после того, как один из спешащих наверх учеников вернул ей ведро.

Напрасно. Сорок ступеней спустя из пасти лупоглазой статуи тигра, которую она активно натирала, показалась лоснящаяся черная сколопендра. Мэй брезгливо отдернула руку и вытерла ладонь о длинную юбку. Проходившие мимо ученики ехидно захихикали. Похоже, в ближайшее время она рисковала обнаружить на подушке подобную мерзость.

Чтобы не ввязываться в пустой спор, Мэй молча взяла метлу и черенком пихнула сколопендру. Та мигом свернулась вокруг него в тугое кольцо, глубоко вонзив в дерево тонкие лапы. В полном оцепенении Мэй наблюдала, как та подползает, все больше и больше вытягиваясь из пасти тигра, как бесконечный ленточный червь.

Мэй отбросила метлу и громко выругалась, вновь привлекая внимание. Только на этот раз шуток не последовало. Ученики тоже вытаращились на это жуткое чудовище и с воплями кинулись прочь.

Их реакция смутила ее сильнее, чем жуткая сколопендра, и она замешкалась, потеряв драгоценное время. Бесчисленные желтые лапы стучались о камень, будто по ступеням рассыпалась горсть костяных бусин. Тварь оказалась совсем близко, и Мэй швырнула в нее пустым ведром. Та мигом развалилась на множество мелких сколопендр и черной волной покатилась вверх по лестнице.

В небе разорвался зеленый фейерверк: кто-то догадался подать сигнал. Попятившись, Мэй запуталась в проклятой юбке и плашмя растянулась на ступенях. Боль от удара оказалась ничем по сравнению с омерзением, когда твари облепили ее тело. Остервенело катаясь по земле, она не замечала ничего, кроме жал их колючих лап, холодных панцирей и тошнотворного хитинового хруста.

Вдруг ее обдало потоком горячего ветра будто из мощной тепловой пушки. Сколопендр сдуло с лестницы, а Мэй осознала, что не может пошевелиться от невыносимого давления в груди.

Между ней и собравшимся воедино монстром возвышался Шэн Юэлин. Меч в его руке выписывал кончиком сложные фигуры, от которых в воздухе повисал тонкий светящийся след.

Монстр с размаху ударился о невидимый барьер. Взмахом меча Шэн Юэлин заставил фигуры сомкнуться над ним куполом, затем прижал извивающуюся тварь к земле.

Меж ветвей деревьев пробежал ветер. В его шепоте Мэй послышалось краткое "превосходно", что она бы легко списала на игру воображения, если бы не реакция Шэн Юэлина, который тут же окинул внимательным взглядом притихшие кроны.

— Шисюн!¹ — позвал взволнованный мальчишеский голос.

¹(Старший брат по обучению)

Глава и двое Учителей вместе с учениками спустились с неба на мечах.

Шэн Фэнлей, сын Главы Шэн Цзиншэня, вырвался вперед, однако, был перехвачен своим отцом и запихнут за спины других заклинателей.

— Этот мелкий демон не стоит внимания Главы, — поклонился Шэн Юэлин.

— Странно, что он вовсе смог пробраться сквозь барьер, — произнес Шэн Цзиншэнь, обходя по кругу извивающегося в клетке монстра.

Мэй все еще пыталась отползти, когда Глава подошел совсем близко – его обнаженный меч красноречиво замер прямо напротив ее лица.

— И она, разумеется, случайно оказалась на пути демона.

не ответила, потому что духовная энергия Шэн Юэлина продолжала придавливать ее к земле. Заметив это, Глава свел кустистые брови и приказал:

— Шицзунь², не стоит ли нам с его помощью попытаться отследить место проникновения? — возразил Шэн Юэлин. — Этот демон не имеет собственного сознания, между ним и наславшим его хозяином есть связь.

²(почтительное обращение к наставнику)

Шэн Юэлин проследил за его взглядом, и Мэй совсем не понравилось, то, что она в нем увидела.

Хотелось завопить "Не убивайте!", только она едва могла дышать, не то, что звать на помощь.

— Шэн Юэлин, — с нажимом повторил Глава.

Мелькнувшее сожаление скрылось за стальной броней. Шэн Юэлин взмахнул мечом, наполняя его духовной силой, и разрубил монстра надвое. Мэй едва успела увидеть, как тварь стремительно разлагается, и ее сознание потонуло в хаосе.

В комнате говорили двое. Поначалу Мэй воспринимала их речь как набор фонетических приступов и аспираций, затем вычленила отдельные слова, которые постепенно собрала в связные предложения.

— Ты же не считаешь, что шимэй³ связана с тем демоном, брат?

³(младшая сестра по обучению)

— Я полон сомнений, А-Лей⁴. Когда я добрался туда, демон тянул из нее духовную энергию. Я ощутил колоссальную мощь Инь. — Шэн Юэлин замолчал, вероятно, обдумывая следующие слова. — Она напомнила мне о Полуночной печати, которую мы с дядей захватили четыре года назад.

⁴(А – уменьшительно-ласкательная приставка, показывает теплое отношение к родственнику)

— Ты тогда едва не лишился Золотого ядра! — воскликнул Шэн Фэнлей. Мелодично звякнул фарфор. — После столь долгого затишья стоило ожидать вероломной атаки, но не внутри барьера! Шиди⁵ проверили все точки – ни одного прорыва.

⁵(младший брат по обучению)

— Его впустили, — голос Шэн Юэлина раздался рядом с Мэй, и ее ресницы невольно дрогнули. — В нашей библиотеке есть запись столетней давности: однажды у ворот ордена Шуй Лю Мин появился незнакомец в иноземном одеянии. Он не знал языка, его волосы были цвета золота, глаза – двумя нефритами. Жестами и рисунками он объяснил, что путешествовал по небу, но не на мече, а на железной птице, изрыгающей пламя. — Тихие слова Шэн Юэлина мешались с шепотом дождя. — Он охотно рассказывал о своей родине: высоких башнях-домах, железных повозках без лошадей, молниях в прозрачных кувшинах вместо фонарей и движущихся картинах.

— Шимей тоже упоминала железные повозки и полеты на птицах, — припомнил Шэн Фэнлей, — и показывала нам движущиеся картины в своем маленьком черном зеркальце. Ты думаешь, она пришла из тех же мест, что и тот человек? — Шэн Юэлин кивнул, а его шиди нетерпеливо спросил: — Что случилось с тем странником?

— Тебе должно быть знакомо название "Шуй Лю Мин", — его одежда зашуршала: он повернулся к двоюродному брату, — А-Лей, я запру тебя в библиотеке, в Безмолвном павильоне.

— Только не там! — испугался тот. — Я и так уже дважды наказан за нарушение правил.

— Орден Шуй Лю Мин внезапно опустел, — негромко произнес Шэн Юэлин. — Заклинатели не нашли на его территориях ни единой живой души: брошенные товары в лавках, незапертые дома, остывшая еда в гостиницах, повозки с ревушим скотом, орудия в полях, корабли в гавани. В башне Тысячи рек остались брошенные артефакты, оружие, книги, трофеи – бесценные тайные знания. Все осталось так, словно люди вдруг отошли на минуту и не вернулись.

— И никаких улик? — изумился Шэн Фэнлей.

— Ничего, кроме колоссального количества энергии Инь. — Послышался шорох бумаги, и рассеянная струйка дыма коснулась чувствительного носа Мэй. — Талисман сработал. Сюда направляется дядя. Нельзя, чтобы он тебя увидел.

Из-под ресниц она наблюдала за мечущимся силуэтом Шэн Фэнлея, который явно опасался отцовского гнева.

— Ты позаботишься о шимэй, брат? — он схватил его за руку, заглядывая в лицо. — Я боюсь, отец обвинит ее.

— А-Лей, — недовольно произнес Шэн Юэлин, — я просил не называть так госпожу Ю. Она не твоя соученица.

— Тогда я буду называть ее по имени, — воскликнул Шэн Фэнлей, — и всем расскажу, что ты его придумал! — и дал деру прежде, чем шисюн успел отвесить ему подзатыльник.

Мэй боролась с желанием рассмеяться. Так вот, кто оказался загадочным поэтом, нарекшим ее "Скрытым дождем пламенем"? Стоило подпалить его безупречное одеяние, обязательно во время ливня!

Шэн Юэлин тем временем вытянул кинжал из скрытых ножен.

— Я знаю, что ты подслушиваешь.

Глава 3. Явление демона

За неприметной ширмой в углу комнаты шевельнулась тень. Будучи неподвижной, та успешно скрывалась среди выцветшего от старости растительного орнамента, однако, разоблаченная, смело двинулась на свет.

Шэн Юэлин поприветствовал ее обладателя кивком головы:

— Ты солгал Шэн Фэнлею. Почему?

Шэн Юэлин сел за низкий столик и указал лезвием кинжала на место напротив.

— Разговор не для посторонних ушей.

Две нефритовые чаши наполнились отборным зеленым чаем, распространяя чарующий аромат свежести жасмина.

— Лекарь Ван дал ей сильное снотворное. Она проспит до заката. Ближайшие несколько часов этот дом – самое защищенное место ордена, помимо Великого хранилища и Нефритового дворца.

Давно проснувшаяся Мэй затаила дыхание. Насколько она могла судить, оба заклинателя расположились всего в нескольких метрах от нее. Она чуть разомкнула ресницы и наткнулась сначала на холеный профиль Шэн Юэлина, затем разглядела второго мужчину. Они пересекались с ним прежде. Чжу Лин всегда предпочитал темные одежды, которые позволяли ему в некоторой степени сливаться с окружающим пространством. Редко его было можно встретить в традиционных цветах ордена: белом и зеленом с уходом в бирюзу.

Опустившись напротив Шэн Юэлина, Чжу Лин приставил к столу ножны с мечом и, придерживая длинный рукав верхнего ханьфу, принял протянутую чашу.

— Что ты думаешь насчет демона? — прямо спросил он.

— Надеялся услышать твои мысли, — невозмутимо ответил Шэн Юэлин. — Когда ты вернулся?

— Незадолго до нападения, — Чжу Лин покосился в сторону Мэй, задерживая на ней взгляд, и та невероятным усилием воли заставила себя лежать расслабленно. — В городах пока тихо, но тучи сгущаются. На пути сюда мне попались, разве что, неприкаянные призраки и парочка заблудших духов, а местные утверждали, что видели по ночам демонов цзянши.

Шэн Юэлин задумчиво хмыкнул.

— То есть, крестьяне, которые заваливают дядю прошениями упокоить убитую на обед курицу, случайно забыли упомянуть о восставших мертвецах?

Чжу Лин согласно кивнул.

— Мне тоже показалось это странным, поэтому я узнал подробности: во всех случаях их видели только беспризорные дети, пьяницы или выжившие из ума старики. Редкие сообщения, которые якобы отправили в Бай Ю, не достигли нас.

— Любопытно, — Шэн Юэлин побарабанил пальцами по краю стола. — Еще вчера я бы не придал подобным слухам значения. Полагаю, похожие мысли посещают и заклинателей других орденов. Либо некто намеренно перехватывает гонцов.

— Я кое-что принес тебе, — Чжу Лин достал из поясной сумки толстую шитую тетрадь и передал ее Шэн Юэлину. — Здесь все, что мне удалось найти об ордене Шуй Лю Мин в императорской библиотеке.

Тот кивнул и пробежался взглядом по первым страницам.

Чжу Лин замялся, заполняя паузу глотком чая.

— Одна из императорских наложниц, Хуа Цзетянь, — и, предупреждая закономерный вопрос, он заверил: — у меня был с собой жетон Черной стражи, поэтому она ничего не заподозрила.

Шэн Юэлин оторвался от книги.

— Не думаю, что одну из сотен наложниц кто-то станет слушать.

— Не недооценивай их, — заметил Шэн Юэлин. — Я кое-что слышал о Цзетянь: мать писала сестре о придворной жизни, и та наложница заметно проявила себя в искусствах. Что касается ордена Шуй Лю Мин, я изучу записи. Слишком много совпадений: неведомый странник, затишье демонической активности, затем внезапные нападения и исчезновение заклинателей.

Чжу Лин нагнулся к нему через стол:

— Может, поступить, как орден Мо Цзин У? Четыре года назад к ним заявился странный незнакомец, которого тоже не пропускали барьеры. Его выпотрошили и бросили в степи. Над этим местом месяц вилось воронье!

Шэн Юэлин остановил его взмахом руки.

— Я был там, Чжу Лин, и собственными глазами видел жестокость У Ван Ана. Убивая невинных людей, он лишь уподобился варварам-кочевникам, которых так презирает. Энергия Инь – такая же часть круговорота жизни, как Ян. Появление 

– следствие, не причина.

Мэй вздрогнула, услышав свое настоящее имя. На протяжении всех прошедших недель она ломала себя, заставляя подсознательно сродниться с новой жизнью и новой ролью. Уклад реальности, в которую ее швырнула демоница, оказался инородным: он резал острыми гранями правил, кололся шипами обычаев, сковывал восприятие сложной лингвистикой.

Мария – Ю Янмэй – много скиталась по разным странам по учебе и работе, везде примеряя новое имя: Марьяна, Мэри, Эм, Мари, Маричка, Марай, Мирьям, Маритэтта и даже Марианелла – как ее нарек один чокнутый испанский профессор. "Мэй" стала одной из личин.

На парах психологии она больше увлекалась рисованием цветов, чем лекциями, давала им дикие литературоведческие названия: гибискус Полиптотон, фиалка Верлибр, фикус Оксюморон… Однако, на теме адаптационного кризиса во время эмиграции соизволила выслушать лектора. После краткой эйфории от переезда легко было попасться в ловушку эмоций: культурный шок, бытовые трудности и тысяча других причин немедленно искать обратный билет. Новое имя было стеной между реальностью и беспросветным ужасом.

Так случилось и сейчас, только во сто крат хуже. Мария никогда не шла против местных устоев, потому что была всего лишь гостьей. На краю панической атаки ее держали два фактора: "гостья" и новое имя. Она твердила себе, что мудрецы из ордена найдут способ вернуть ее домой. Гостья. Она гостья! Иначе все ее усилия пропадут зря.

Осознавая себя прежней, Мэй не смогла бы выносить столь унизительное положение прислуги. Она здесь на экскурсии. Всего лишь, на необычной образовательной экскурсии.

Поэтому, услышав из уст Шэн Юэлина свое исковерканное, оскверненное имя, она ощутила себя разбитой у подножия горы Тяньмэнь.

— Хорошо, — Чжу Лин поднялся, забирая меч, — однако, принимая решения, помни, что на земле еще множество красивых и достойных женщин.

— Это лишнее, — заверил его заклинатель.

Чжу Лин поклонился, церемонно сложив руки перед собой, затем неслышно покинул дом через заднюю дверь. Шэн Юэлин некоторое время читал, периодически посматривая на лижавший рядом кинжал.

Было слышно, как шуршит на ветру бамбук и звонко стучат по черепице капли дождя. В эту музыку органично вплетался шелест сухих страниц и стук фарфоровой чаши о деревянный столик.

В тишине Мэй начала проваливаться в собственное отчаяние. Только небеса знали, чего ей стоило не сойти с ума! Она не была верующей, однако, теперь молилась почти ежедневно – не конкретному богу, а всем, кто услышит. Раз в этом времени пафосные монахи летали на мечах и сражались с демонами, значит, где-то должны были существовать и аналоги божеств. Она бы принесла им в жертву свой разряженный телефон.

Шэн Юэлин вдруг захлопнул книгу и спрятал ее за пазуху, в складки верхнего одеяния, затем схватил со стола кинжал и внимательно осмотрел светящееся лезвие. Мэй более явно приоткрыла глаза. Смазанное движение пальцами – и кинжал исчез в неприметных ножнах.

Решив что-то для себя, Шэн Юэлин развернулся и столкнулся взглядом с Мэй. Долгое мгновение они изучали друг друга, затем Шэн Юэлин сделал весьма странную вещь: наполнил чаем одну из чаш, затем добавил в нее содержимое крошечного пузырька и протянул чашу Мэй.

От подобной наглости она вскинула брови.

Сад блуждающих снов

Содержание

Пролог

Глава 1. Дорога в небеса

Глава 2. Орден Бай Ю Шэн

Глава 3. Явление демона

Глава 4. Гостья

Глава 5. Пожиратель солнца

Глава 6. Полуночная печать

Глава 7. Храм предков

Глава 8. Камни на доске Вэйци

Глава 9. Демон с раскрашенной кожей

Комментарии (0)