Гермиона подозревала, что её командировка в Париж добром не кончится. Этот город был буквально переполнен любовью и безжалостно топил её в воспоминаниях, не давая сосредоточиться на работе.

Она, конечно же, писала статью, гуляла по улочкам среди толп туристов, но в каждом слове видела 

 историю, в каждом прохожем узнавала черты 

 лица. И это мучило её бесконечно.

Когда они случайно встретились на лестнице возле площади Вогезов, Грейнджер даже не удивилась. Она чувствовала, что он всегда был где-то рядом, как будто на его груди висел огромный магнит и Гермиона просто не смогла бы пройти мимо, не притянувшись к нему.

Годы разлуки оказались пустым звуком, которым она пыталась заполнить оглушительную тишину в своём сердце.

Сейчас Джеймс сидел с ней в местном ресторанчике с вычурными лепнинами на потолке и пил кофе, слишком часто поглядывая на неё, словно нарочно испытывая терпение.

— Так ты приехал сюда по работе?

— Oui, — ответил он на французском, чтобы немного сбавить витающее между ними напряжение.

Вряд ли их спасла бы одна неловко брошенная шутка, но Гермиона была благодарна ему за попытку.

— Мне нужно договориться с главой местного аврората о сотрудничестве. Но, по сути, большую часть времени я жду, когда он наконец-то освободится, и бесцельно гуляю по городу.

Она улыбнулась, нервно перебирая кольца на правой руке.

— Почти отпуск, — заметила Грейнджер. — Звучит неплохо.

Джеймс не улыбнулся в ответ, а вдруг нахмурился:

— Всё возвращается, не так ли? — спросил он, фокусируясь только на ней.

Если бы они стояли в середине оживлённой улицы, его бы давно сбила машина — настолько он оказывался слеп для всего остального, пока смотрел на неё. Или Гермионе просто хотелось в это верить.

— В конце концов ты убегаешь от человека достаточно далеко, чтобы столкнуться с ним вновь. Любопытно.

Грейнджер затаила дыхание, слушая его бархатный голос, который раньше постоянно заставлял её краснеть, а теперь только усиливал жар во всём теле.

— Есть так много вопросов, которые хочу задать тебе, но… — она поджала губу, — не знаю, могу ли.

— Я не определилась, хочу ли знать ответы на них, — честно пояснила Грейнджер.

— Это будто запретная зона, — подтвердил он.

— Ты когда-нибудь думал, что мы снова встретимся?

Они сделали сверх возможного, чтобы этого никогда не случилось. Гермиона практически не жила в Лондоне, уйдя с головой в карьеру, а Джеймс… Она не смела спрашивать о нём в письмах друзьям, но всегда пророчила ему будущее главы отдела мракоборцев.

Поттер был достаточно амбициозен и влиятелен, чтобы дойти до самой вершины. Она не переставала в него верить, даже когда другие косо смотрели на его несомненно безрассудные методы работы.

Джинни догадалась первая. Каким-то неведомым образом подруга раскусила её, когда Грейнджер очередной раз защищала Джеймса перед Молли. Миссис Уизли обожала критиковать отца Гарри и делала это чуть ли не на каждом застолье, а Гермиона просто не могла ей этого позволить — и, вероятно, именно в тот раз размахивала руками слишком оживлённо.

Тогда между лучшими подругами произошёл странный и крайне неприятный разговор, в ходе которого Джинни успешно уверила саму себя, что у Грейнджер всего лишь гормональный всплеск и эти чувства просто обязаны вскоре сойти на нет. Ну а Рон и Гарри… Не было ни дня, когда она бы не жалела о том, что они узнали о 

Это был очень долгий путь, в конце которого им с Джеймсом пришлось разорвать все контакты, потому что так было правильнее. Так было нужно не для них, но необходимо для всех остальных.

— Не думал, — признался Джеймс. — Это не тот глагол.

Она вздохнула, не в силах смотреть в проницательные карие глаза напротив. В них заключалось слишком много тайн, слишком много того, чего, по-хорошему, ей стоило бы опасаться.

— Ты нервничаешь. — Он опустил взгляд на её руки. — Ты всегда крутишь кольца, когда нервничаешь.

Естественно, она нервничала. Гермиона надеялась, что хотя бы немного остынет к нему за то время, что они не виделись, но стало только хуже. Желание вспомнить до мельчайших подробностей каждое прикосновение, которое он когда-либо оставлял на её коже, заставляло её дрожать.

К счастью, от ответа Грейнджер спас официант, что очень вовремя остановился у их столика.

— Ещё вина? — галантно предложил он, кивая в сторону бутылки.

— Спасибо, я возьму бутылку с собой.

Вряд ли в этом ресторане кто-то забирал с собой целую бутылку спиртного, но официант учтиво промолчал на слова Джеймса.

Поттер отлично умел ставить людей в неловкое положение. Однажды и её постигло поражение в его хитрой игре; жаль, что после осознания проигрыша было уже слишком поздно забирать ставку.

После ужина Джеймс повёл её на небольшую прогулку по набережной, но вместо того, чтобы идти, как все нормальные люди, и любоваться Сеной на расстоянии, они спустились прямо к воде и проходили под широкими кирпичными мостами наедине.

Ей нужно было остановиться. Попрощаться ещё у выхода из заведения и забыть об их неловкой встрече, как о страшном сне, оставить эту незаконченную историю на суд мистического города влюблённых. Но у неё не вышло. Просто не получилось.

Поттер давно стал для неё загадкой, от которой невозможно было оторваться. Той самой идеей фикс, что сводила с ума все великие умы человечества; только в их случае угроза нависала над её беззащитным девичьим сердцем.

О чём он думал, когда повёл её за собой? Когда брал вино, которое они сейчас распивали прямо из горла бутылки?

Его губы касались тёмно-зелёного стекла во время того, как он отпивал из бутылки, а затем уже её бордовая помада оставляла там свой отпечаток. Они целовались через грёбаное вино, и это не выходило у неё из головы.

Молчание длилось так долго, что Грейнджер не сразу осознала, что он заговорил с ней снова.

— Да. — Она отдала Джеймсу бутылку, переступая неровный булыжник. — Но это всего лишь слова других людей, я просто заставляю их звучать немного приятнее.

— Все журналисты мира сочли бы это оскорблением, — подметил он. — Ты талантлива, и не смей это отрицать.

Гермиона нарочно отвела от него взгляд, наблюдая за проплывающими катерами. Река, наполненная городскими огнями, будто сцена ночного театра, была безумно красивым зрелищем, но даже на йоту так же не привлекала её, как 

— Ты всё ещё ловишь плохих парней? — отзеркалила его вопрос Грейнджер.

— Пожалуйста, не говори мне, что ты уже стар для этого.

— Так и есть. Я постарел, — мягко улыбнулся он. — Мне сорок семь.

— Мои глаза точно. По крайней мере, мне так говорят.

Джеймс сделал глоток вина, будто пытался скрыть от неё своё выражение лица в этот момент. Как часто он корил себя, что был для неё недостаточно молод? Как часто думал о том, что разница в возрасте была хуже бездонного карьера, отделяющего их от настоящего счастья?

— О чём ты говоришь? — Гермиона замедлила шаг и остановилась.

— Я не вижу то, что они хотят, чтобы я видел, — пояснил Поттер, оборачиваясь к ней. — Сын, друзья, коллеги — они требуют от меня другого.

Вероятно, из её тона напрочь исчезла осторожность, потому что вопрос прозвучал по-настоящему остервенело.

— Тебя, — резко произнёс он, распиливая её своими тёмными глазами на двое. — Я вижу частички тебя во всём.

Джеймс опустил голову и провёл по щетине рукой, но, вопреки тому грузу, что вывалился на него из открытого ящика Пандоры, продолжил говорить:

— Ты всё. Ты во всём. Частички тебя… Твои глаза, твой нос, твой рот. — Подняв глаза от земли, он облизнул ими её поджатые от волнения губы. — Теперь я просто сижу в офисе, потому что мне не за кого сражаться.

— Что ты делаешь в офисе? — хрипло спросила она, словно только что не стала свидетелем его громкой исповеди.

— Пишу отчёты, ругаю болванов, пялюсь в чёртовы стены.

— Да. Такие с дурацкими обоями, — грустно улыбнулся Поттер. — Иногда так одиноко внутри, что я не чувствую собственного сердцебиения.

Тяга обнять его ещё никогда не была так сильна и неумолима, но Грейнджер держалась, потому что знала: стоит им соприкоснуться кожа к коже, их уже не отпустит.

— Я развалина. Вот кто я без тебя.

Звуки ночного Парижа делали его речь ещё трогательнее, ещё глубже, хотя, казалось бы, куда больше. Её пылающие от жара щёки не спасал даже лёгкий ветер с Сены. Волосы растрепались от его порывов, а она зажалась перед Поттером, словно струна.

— Всё в порядке? — мягко спросил Джеймс.

Она была где угодно. С ним в его прошлом, в полном отрыве от реальности, даже в падающих звёздах на небосводе. Но только не в 

Неуверенно промычав согласие, Гермиона приблизилась к нему на недопустимое расстояние.

Десять сантиметров до его губ. Целый километр неправильных решений.

— Что мы делаем? — Грейнджер впервые испугалась энергии между ними; испугалась, потому что до этого наслаждалась ею бездумно, была молода и беспечна и тяжело поплатилась за это.

Джеймс снова взглянул на реку, а потом на неё.

Скорее копаемся в и без того истерзанных душах друг друга.

— Просто разговариваем, — для убедительности повторил он.

— Хорошо, — еле выдавила из себя она дрожащим от боли голосом.

Гермиона отвернулась в попытках отделаться от его влияния, но Поттер властно прижал её к себе.

— Когда ты уезжаешь? — тише спросил он.

— Скоро. Уже очень скоро.

— Плевать, — произнёс Джеймс и вдруг поймал её губы своими.

Бутылка с вином всё ещё была в его руке, и Гермиона чувствовала запах терпкого винограда, пока Поттер, будто впервые, изучал её, целуя трепетно, а потом всё глубже, лаская каждый миллиметр своим теплом.

Их языки столкнулись в причудливом танце, но Джеймс двигался дальше, сносил её сильнее, чем парижский ветер, заставлял дышать только им и беспорядочно карабкаться руками по большой широкой спине.

Гладкая поверхность кожаной куртки, острая щетина и глаза — настолько чёрные, что зрачок удавалось разглядеть лишь тогда, когда они целовались; когда стояли так близко, что их можно было принять за одну фигуру, слепленную чокнутым творцом.

— Не останавливайся, — умоляла она между поцелуями.

И Поттер не останавливался. Они смаковали момент и терзали друг друга до боли в губах, а затем добирались до её номера в потёмках собственной страсти. В центре Парижа не осталось стены, к которой он не успел бы её прижать. Не осталось фонаря, который бы не запечатлел своим светом момент его жарких прикосновений.

Едва Грейнджер провела ключом-картой по замку, как Джеймс схватил её на руки и занёс в комнату. Он словно хотел её уничтожить, приколотить к поверхности своим тяжёлым телом, а она наслаждалась тем, что он прекращал себя контролировать, 

Гермиона впилась в его макушку, пригладила лохматые каштановые волосы, оцарапала шею, пока он снова и снова впивался в её губы, будто не мог насладиться её беспорядочными стонами, будто не наслаждался никем эти годы вовсе.

Она так сильно скучала по его телу, по мышцам, по бледным шрамам, по всему ему целиком, поэтому возликовала, когда Джеймс наконец-то опустил её на ноги и позволил стянуть с него рубашку и куртку.

Её пальто и блузка полетели следом на дубовый пол, и он снова схватил Грейнджер, чтобы следом повалить на матрас.

Это было безумие — они едва нашли кровать в темноте, но главное, что всё, чего им действительно хотелось, можно было найти на ощупь.

Руки не переставали бороться за право поработить мужчину перед собой, который был вдвое больше её, но Поттер и не думал помогать ей в этом.

— Моя малышка, я так скучал, — произнёс он хриплым низким голосом и вонзил зубы в её чувствительную шею, в местечко за ухом, что принадлежало лишь ему.

Гермиона протяжно простонала, жадно хватая воздух, а он очертил свежий укус языком.

— Мне так нравилось, как ты называла меня.

Ей тоже. Эта игра была её самой любимой. Изображать из себя послушную, не искушённую ничем постыдным девушку, называть его при остальных исключительно почтительно, а затем повторять всё те же слова, выкрикивать каждый звук в том же порядке, пока он жёстко берёт её в своей постели.

— Мистер Поттер, я хочу вас. — Грейнджер заглянула ему в глаза и повторила настойчивее: — Я всегда хотела только вас.

— Я больше тебя не отпущу.

Enderin

meilidali

В конце концов ты убегаешь от человека достаточно далеко, чтобы столкнуться с ним вновь.

Роулинг Джоан «Гарри Поттер»

Гарри Поттер

Только для влюблённых

Джеймс Поттер/Гермиона Грейнджер

ru-tolko-dlya-vlublennyh-enderin-beta-meilidali

Джоан Роулинг – лучший пример непоколебимой веры в собственный талант. Если бы после многочисленных отказов издательств она сдалась, мы бы не узнали историю о мальчике, который выжил. Книга про Гарри Поттера принесла автору состояние более миллиарда долларов. А нам подарила разнообразные компьютерные игры, мерч и игрушки.
Прихватите волшебную палочку и отправляйтесь в захватывающий магический мир при помощи наших фанфиков по Гарри Поттеру. Узнайте у самой Гермионы Грейнджер, сколько раз нужно рассечь воздух палочкой, чтобы перо взлетело? А может, вас интересует не магия, а продвинутая химия? Профессор Северус Снейп готов обучить вас зельеварению – и не только. Станьте попаданцем и испытайте с персонажами все самые яркие чувства: любовь и ненависть, дружбу и вражду. Узнайте тайны самого Темного Лорда, отправившись назад во времени, в прошлое Тома Реддла. Получите карту мародеров от близнецов Уизли и исследуйте все запретные места Хогвартса. Не обходите вниманием и горячие новинки: законченные произведения в жанрах «слэш», «фем-флэш» и «омегаверс» с весьма пикантными сценами. Будьте с нашим фэндомом: у нас круто, ведь читать фанфики по Гарри Поттеру из нашего сборника можно совершенно бесплатно.

Только для влюблённых

Комментарии (0)