Если бы он был в порядке, в своем уме, то обязательно бы остановил и себя, и Мэйбл. Но Диппер не в порядке.

Диппер влюблен; Диппер влюблен в свою сестру.

В энциклопедии, что пылится под постелью Мэйбл с мягкими, розовыми простынями, говорится, что близнецы по своей природе неразделимы. Энциклопедия раскрывается ровно на этой странице, когда они ломают кровать и падают вниз под смех Мэйбл. И Диппер считает, что это благословение высших сил, кого-то вроде Билла; говорить о Боге в этом городке глупо, конечно.

У Диппера саднит спина от падения на сломанные доски, но в его голову ни на мгновение не закрадывается мысль о том, чтобы все прекратить. Он обнимает смеющуюся Мэйбл, сидящую на нем, и сводит ее ладошки к своим губам — они сладкие от вишневых тянучек, которые они ели за ужином, и соленые от пота с его плеч.

Мэйбл шевелит своими мокрыми от глубоких поцелуев губами, что-то беззвучно произносит, но Диппер не пытается вслушаться; ему хватает того, как тонкие пальцы вплетаются в нестриженые волосы.

Дядя Стэн сообщает, что денег на новую кровать не даст; они спят в одной постели с полного разрешения семьи, и вот это точно благословение, не иначе, думает Диппер.

Диппер гладит ее кожу — гладкую, нежную, мягкую, с тягучим, теплым запахом персикового геля для душа, — и утыкается носом в шею, в ключицу. И в это лето ему абсолютно плевать, где именно это делать.

Мэйбл спокойно улыбается, будто просвещённая из секты, и позволяет Дипперу провести ладонью по внутренней стороне бедра, пока дядя Стэн напротив ест блинчики.

Диппер не знает, меняются ли они местами, но определенно безумства в нем больше. Мэйбл на эти слова улыбается ещё шире и, схватив его руку за запястье, направляет к себе между ног.

Диппер вновь не думает, увлекаясь в очередной поцелуй на пустом чердаке. Ему нравится жить так высоко — дядя Стэн никогда не услышит придушенных стонов Мэйбл.

Диппер впервые слышит об аморальности инцеста, когда Венди обсуждает «Игру Престолов» по мобильнику. И не то чтобы он слышит об этом впервые, просто на слух падают эти слова. Но Диппер сам видел страницу энциклопедии с тем, что близнецы неразлучны.

Диппер держит дистанцию с ничего не понимающей Венди и целый вечер перечитывает энциклопедию.

Диппер целует Мэйбл за ухом, думает, что лучшего момента в его жизни ещё не было. Он сжимает пальцами ее правую грудь и слышит сдавленный писк, а после получает «ответ» — холодная ладошка ложится на основание полувозбужденного члена и двигается вверх.

— Можно? — спрашивает Мэйбл, и Диппер мгновенно понимает, о чем она.

Диппер кивает с мыслью о том, что близнецы неразделимы. И когда ее мягкие губы аккуратно целуют головку, ему в голову приходит лишь мысль о том, как приятны волосы сестры на ощупь.

Мэйбл любит приставать к нему с утра, будя энергичными толчками и долгими поцелуями с нечищеными зубами. И Диппер отчего-то ни разу не против этого.

Диппер просыпается в одно утро без одеяла и с ощущением непоправимого. Он убирает порванную упаковку презерватива, сетует, что нужно быть осторожнее, и видит бледную Мэйбл в проеме ванной.

Мэйбл в ярком одеяле, словно мишка в разноцветных наклейках, и меловые щеки мертвенно бледны на этом фоне. Ей, кажется, плохо, и, прежде чем Диппер успевает спросить, что с ней, его взгляд падает на энциклопедию.

— Всего лишь отравление, — нервно бормочет Диппер и целует ее куда попало — в висок, щеку, подбородок.

Они сидят на полу в ворохе слишком цветного одеяла, и Диппер не знает, о чем думает Мэйбл, но в своей голове строит какую-то мысль, перебиваемую каждый раз с тяжелым вздохом сестры.

— Когда у тебя в последний раз были... Кхм... Критические дни? — кашлянув, спрашивает Диппер, вспоминая их первый раз и испачканную кровью простыню.

Мэйбл растягивает губы в дурацкой, детской улыбке, хихикает, и Диппер не может поверить, что вот эта девчонка с сознанием ребенка брала у него в рот и жарко отдавалась каждую вторую ночь под чертовым пледом с вышитой свиньей.

— Мэйбл, — Диппер ее зовет и уже знает, что случилось.

Диппер читал энциклопедию; Диппер больше не считает страницы благословением; Диппер знает процент рождения неполноценных детей по кровосмесительным связям.

— Даже если у ребенка есть шанс, то дальше испорченность гена растет в геометрической прогрессии, — сглатывает Диппер, не глядя на сестру; Диппер оправдывает энциклопедию.

Диппер уверенно ведет старый пикап Зуса и смотрит только на дорогу. Ближайший абортарий в соседнем городке — ровно сорок пять километров по прямой и четыре — налево.

Диппер выгребает все деньги из кошелька дяди Стэна и платит за двойной наркоз, вежливую улыбку и молчание — ровно двести тридцать чужих мятых долларов.

Мэйбл выходит из кабинета в том же свитере со звездой, заклеенной стразами, и Диппер пытается начать мыслить здраво. Он говорит ей, что они зашли слишком далеко; он твердо запрещает ей целовать его; он до боли сжимает ее плечи и шепчет о неправильности.

Будь Диппер в порядке, он бы этого не допустил. Но Диппер не в порядке.

Диппер влюблен; Диппер влюблен в ту, которая никогда не была в порядке.

Мэйбл тычется носом в его шею и беззвучно шевелит губами; ей плевать на генетику.

Ссылка на исходную публикацию - https://ficbook.net/readfic/2411749

Зарывайте двери глубже

Комментарии (0)