Начнись пожар — они бы не обратили на него внимания, потому что огонь, пылающий внутри, был сильнее и яростнее. Опаснее. Смертоноснее. Гермиона знала, что когда-то он поглотит их обоих, — они просто сгорят, обратившись в прах и пыль. Вместе. Другого окончания этой истории существовать не могло. Никаких вариантов — только испепеление.

— Мисс Грейнджер, не отвлекайтесь, — его голос стал ниже, отчего ей ещё больше захотелось выпустить дурацкую глину из рук и дотронуться до него. — Вы же не хотите, чтобы я снял с вас баллы за невнимательность? — Нет, только одежду, — прошептала Гермиона, чувствуя, как предвкушение разливалось разрядами тока по коже.

Она чувствует его приближение, будто воздух от его присутствия теряет молекулы и становится разрежённым. Так бывает высоко в горах, когда трудно дышать; Гермиона думает, что ей нужна кислородная маска, потому что слишком долгое нахождение с ним похоже на собственноручное удушение.

Что-то убивает её, и я бы сделал всё, чтобы это остановить. Но я не могу. Большим пальцем я стираю пятнышко грязи с её впалой щеки и чувствую тёплую влагу. Это её слёзы или мои?