От мыслей девчонки Мудзан усмехнулся и расстегнул две верхние пуговицы рубашки. В комнате было довольно душно, не смотря на открытое окно. Демон чувствовал её бешеное сердцебиение, но слегка удивился, что она посчитала его самого и его глаза красивыми. Но ещё больше его позабавило то, что наивная душа считает, что ей повезло. Отнюдь… именно ей из всего чайного дома не повезло обслуживать именно его.

По ушам вдруг ударил характерный звук чиканья ножниц. Всего мгновение и Утахиме не чувствует под ногами земли. Нет, Сатору не поднял её на руки. Он… обрезал её волосы.

Каждый миг Гето боялся причинить Ватами боль, и всё, чего он хотел — никогда этого не допустить. Можно сказать, что он справился? Она втоптала его в землю первой.

Томиоку среди охотников в принципе недолюбливают. Почему — сам он ответ не знал. Да и никто не знал, если так посудить. Взять и подойти к любому мечнику, да спросить «а что, собственно, не так?», вразумительный ответ получить очень маловероятно. Но а самому Томиоке плевать. Он только работу свою выполняет — отрубает демонам головы и рискует жизнью ради человечества. Судя по этому, можно найти ответ на вопрос «почему его недолюбливают». Потому что ему плевать. Но ведь Томиока тоже человек…

А потом Годжо поймал себя на том, что за Биан наблюдает дольше и пристальнее, чем за остальными. Может, причина была в её вычурно-рыжих волосах. А может всё от того, что она всегда была одна. Он просто смотрел. И понимал: они похожи. Она тоже всё в себе держит, следит, как бы не выплеснулось через край, ходит тенью, ни взглядом, ни жестом не выдаёт. Ничего.

Элен — полукровка. Наполовину немка, наполовину японка. Азартная, вульгарная и эгоистичная. Ничем не примечательная на внешность. А у него девушек — на каждый день. Но, из раза в раз, Ойкава Тоору возвращается только к ней.

Он не всегда был Богом-Демоном для людей, которые его боялись. Не всегда был жестоким. У него даже был человек, которого он любил и который любил его. Его человек.

Мэри на носочках разворачивается и смиряет умиротворённого Фёдора невидящим взглядом. Широко улыбается ему и, причмокивая, слизывает со льдинки красную капельку чужой крови. — В это раннее утро я думаю, что самое время прогуляться рука об руку с самой Смертью… Вы ведь не откажете мне в прогулке, господин Достоевский?

… или как Киёми Сакуса помог ей встать на ноги.

Сколь суетливы и гадки эти влюблённые!

Вообще у Минори не жизнь, а заядлая рутина. Она вдоль и поперек состояла из расписания, повторяющегося изо дня в день, учебы и прочей совсем неинтересной ерунды. Но не с тех пор, как вереница обстоятельств заставила ее изменить свои взгляды, а на орбиту подселился некто, кого звали Ойкава Тоору.