Боец 113 из Крига всегда знал, что смерть за Императора — это не конец. Он принял её, как все другие солдаты, не надеясь на что-то большее. Но то, что последовало после его гибели, оказалось совершенно неожиданным. Вместо того чтобы попасть в Вечный Дом Императора, он очутился в совершенно новом мире.

"Где я? Это... ад?" — его первый вопрос был именно таким.

Он очнулся, сидя на мягкой траве. Вокруг — странные деревья, но нет ни звуков обстрелов, ни запаха крови и пороха. Он был жив, но в теле чужого человека. Точнее, ребёнка. Маленького пятилетнего мальчика, которого звали Белл Кранел.

Его мысли метались. Он помнил, как бился до последнего, как падал в бой против Слаанешитов. А теперь... он был здесь. В мире магии и чудовищ, в теле ребёнка, который понятия не имел, что с ним происходит.

Новые воспоминания о Белле смешивались с его собственными — о Криге, о боевых товарищах, о пустых глазах, глядящих в небо после каждого боя. Но его клятва оставалась живой. Он был воином. Он был Криговцем.

"Никаких ксеносов... никакой грязи, никакой слабости," — шептал он себе, сжимая в руках то, что могло бы быть его оружием, если бы он только мог найти что-то подходящее. Его сапёрная лопатка, которую он носил всю свою жизнь, была его символом. Его единственным другом в битвах.

Но тут его взгляд упал на странный объект в его руках — явно не сапёрная лопатка. И это было не оружие, которое могло бы служить для боя с орками или тиранидами.

Он хотел чувствовать тяжесть своего противогаза, но... вместо этого в его голове крутилась мысль о том, что ему теперь нужно выжить в этом новом мире, где на его пути встанут не только маги, но и чудовища, с которыми он был готов встретиться.

Он знал только одно: он не собирался сдаваться. В любом мире.

Белл проклинал этот мир. Даже сейчас, сидя на полу в комнате, где пахло какой-то странной смесью специй и старой древесины, он продолжал размышлять о том, как ему не повезло оказаться здесь. В этом теле, в этом мире, с этим... дедушкой.

Старик, который с удовольствием рассказывал ему о своей «мужской романтике», с таким же удовольствием пил чай, будто ничего не было.

— Ты не понимаешь, Белл, — продолжал дед, потирая свою бороду и подмигивая. — Мужская любовь — это когда ты живёшь для себя, для своего счастья, для женщины, для приключений. Жизнь коротка, и чем больше женщин, тем больше опыта, брат. Ты поймёшь это с годами.

Белл злобно фыркнул и бросил взгляд на дедовскую физиономию, в которой, похоже, только одно и было — опыт. Но не тот, что ему был нужен.

— Ты что, совсем с ума сошел? — перебил он. — Я не собираюсь быть как ты. Я не доживу до двадцати пяти, так что всё это... романтическое поведение — не для меня.

Дед, кажется, услышал это без особого волнения, продолжая пить свой чай с видом мудреца.

— Ты, батончик, не понимаешь, — снова подмигнул он. — Это тебе не в Криг на фронт. Здесь у нас женщины — это как хлеб. Ешь — не ешь, а без них жизни нет.

Белл только тяжело вздохнул, скрестив руки на груди. Вот так вот... всё, что ему было нужно в этом мире, — это идти по пути войны и защиты, но дед решил напоминать ему, что не всё так просто.

— Женщины? — Он чуть сдержал свою раздраженность. — Я тебя понял. Но ты всё равно не ответил на главный вопрос. Зачем я должен это понимать, если я, как и ты, скорее всего, окажусь в могиле, а не на чьём-то свадебном ужине?

— Да ты в самом деле «батончик», а не мужчина, — весело ответил он. — Вон, сейчас все твои мысли — как поехать на войну и положить на баррикады. А что, если твоё счастье — это не война, а... женщина?

— О, да, старик. С таким опытом ты мне тут все жены мира расскажешь, — отреагировал Белл. — Но мы тут оба понимаем, что тебя вряд ли кто-то сожрёт, а вот меня — наверняка. А пока... дай-ка я тебе ещё раз напомню: я не доживу до двадцати пяти, и это точно не будет связано с каким-то романтическим ужином.

Дед немного прищурился и наконец отбросил свои философские рассуждения.

— Слушай, батончик, ты, конечно, сражаешься за идеалы, но подумай о другом... Может, в этом мире есть что-то, что тебя не просто убьёт — а научит жить по-настоящему.

Белл поморщился. Он не знал, что старик хотел этим сказать, но у него не было ни времени, ни желания разбираться в этих стариковских уроках жизни. Он был уверен только в одном — его путь не будет длинным, а уж точно не будет включать в себя романтику и авантюризм.

Но дед не собирался сдаваться.

— Ладно, ладно, это твой выбор. Но если ты не хочешь по-настоящему понять, как можно быть живым в этом мире... ну, это твои проблемы, — сказал дед, хмурясь, как если бы мир, в котором они оказались, был одним большим фэнтезийным полем для его любовных историй.

Белл только покачал головой, не понимая, о чём тот говорит. В его душе всё горело. Ксеносы. Стратегия. Как вернуться в свой мир, чтобы вновь сражаться и отдавать долг Императору.

Но эти странные разговоры... они как-то слишком хорошо врезались в его сознание.

Дед явно знал, что говорил. Но Белл был не готов признать, что этот мир может быть не только адом.

Белл, не имея четкой цели, решил прогуляться. В конце концов, что ему ещё оставалось делать в этом мире? Война осталась далеко позади, а впереди — только вопросы и странные взгляды.

Шагал он через лес, чувствуя, как лёгкий ветерок трогает его лицо. Казалось, что здесь, среди зелени и деревьев, не было места для его тревог и гнева. Но он всё равно не мог избавиться от ощущения, что его душу сковывает нечто невидимое, как тяжёлый бронежилет, который он носил на поле боя. И вот, через пару минут, его взгляд остановился на группе детей, играющих у подножия деревьев.

Они бегали, смеялись, прыгали через ручейки и строили что-то с веток. Всё это выглядело таким чуждым ему и одновременно знакомым. Белл вспомнил... Как он когда-то пытался спасти этих детей — тех, кто погиб в ужасных битвах. Он пытался искупить грехи своего народа, что разрушал, сжигая целые миры ради Императора. Но все усилия казались тщетными, когда думал о том, что каждый из этих малышей мог бы стать жертвой следующей войны. Он пытался найти путь к искуплению, но был уверен, что его долг никогда не будет выполнен.

Мысленно вернувшись в настоящее, он вздрогнул, когда из-за дерева вдруг показалась фигура женщины. Красивая, высокая, с уверенной походкой и платьем, которое на вид было словно из другого мира. Белл замер. В его памяти всплыли образы Слаанешиток и нечисти, напоминающие её внешность. Но эта... не была угрозой. Однако Белл не знал, что делать с этим. В его сознании ещё не было места для "женщин", как его дед рассказывал.

Женщина подошла к нему, улыбаясь.

— Ты не заблудился, мальчик? — спросила она мягким, почти чарующим голосом. — Может, я могу тебе помочь?

На этот момент у Белла всё взорвалось в голове. Его зрение затуманилось. Он вспомнил... тот адский мир, в котором мужчины были лишь слабым звеном, а женщина могла стать оружием. И теперь, стоя перед ним, эта... женщина говорила с ним таким голосом, что всё в нём просто содрогалось.

«Она! Она может быть опасной!» — думал Белл, его дыхание учащалось.

И вот, не сдержавшись, Белл в полном отчаянии выкрикнул, не понимая, что происходит:

Его тело инстинктивно среагировало. Он резко развернулся и, не задумываясь, бросился на ближайшее дерево. Взявшись за кору зубами, он зарычал, словно зверь, пытаясь не упасть с ветки, словно это было его единственным укрытием. Всё его прошлое, все ужасы войны и ксеносов, все воспоминания о тех страшных созданиях — всё это хлынуло в его сознание, а голова кричала о помощи.

Женщина, видя его странную реакцию, замерла. Она явно не ожидала такого. Но Белл не обращал на неё внимания. Он висел на дереве, как обезьяна, вцепившись в кору зубами, его грудь вздымалась от паники.

— Я не... не хочу... — выдохнул он, не понимая, что происходит с его телом. Но внутри его бушевала ярость и страх. Он был солдатом, но оказался в плену своей же слабости. Слабости, которую он не знал, как победить.

Женщина, наконец, подняла руку, чтобы попытаться успокоить его, но Белл почувствовал, как его разум возвращается в своё привычное русло. Он начал сдерживать свой паникующий дыхание.

— Ты в порядке? — спросила она, её голос теперь звучал мягко, словно пытаясь понять его реакцию.

Белл, всё ещё вися на дереве, посмотрел вниз, и его взгляд пересекся с её глазами. Что это было? Страх? Смятение? В конце концов, он понимал, что не сможет навсегда оставаться в этом состоянии. Но в этом моменте он был... просто мальчиком, сражающимся с неведомым врагом, который не был связан с войной.

Он отпустил кору, медленно спускаясь с дерева и вставая на ноги. Его взгляд оставался пустым, но решительным.

— Я... я не привык к этому, — произнёс он тихо, ещё немного дрожа. — Спасибо, что не съели меня, — добавил он с сарказмом, пытаясь немного разрядить обстановку.

Женщина, увидев его сдержанность, всё-таки улыбнулась, будто понимая, что с этим парнем ещё многое предстоит.

Белл открыл глаза. Его тело, старое и привычное, стояло прямо. Он чувствовал себя в своей тарелке — здесь, перед ним, был Трон Императора. Его Император. Ужасный и величественный, всё тот же всевидящий взгляд, что охватывал миры. В его присутствии Белл почувствовал спокойствие, которого так не хватало в этом странном, новом мире. В тот момент ему показалось, что всё, что происходило с ним после его смерти, было лишь кошмаром. Он снова был там, где должен был быть — перед Императором. Его сердце наполнилось светом, и он почувствовал невероятное облегчение.

"Это всего лишь сон," — думал он, — "Я вернулся домой."

Но тут его ослепили два силуэта, которые подошли к нему, и он почувствовал, как холодок пробежал по его коже. Это были старики — его старики, приближённые к Императору. Один из них, низенький и с туманным взглядом, внимательно посмотрел на Белла.

— Ты, Криговец, — сказал он тихо, — ещё не достоин этого.

Слова врезались в Белла, как тяжелая шрапнель. Он встал прямо, как во время службы, и его лицо исказилось от возмущения.

— Что?! — вырвалось у него. — Я отдал свою жизнь ради Императора! Я сражался до последнего дыхания, проливал свою кровь за Императора и его идеалы! Что ещё я должен сделать?! Неужели я сделал слишком мало?! — Он был готов кричать, но стараясь сдержать эмоции, резко замолк, глядя на стариков.

Низенький старик, казалось, был готов к этому, спокойно и без видимой агрессии отреагировав:

— Ты не понимаешь. Ты ещё не прошёл последний путь, Криговец. И твоя душа ещё не готова войти в объятия Императора. Тот мир, в котором ты оказался, — это испытание. Он не просто сон. Это твоя проверка. Твоя последняя борьба.

Белл резко схватил себя за грудь, как если бы кто-то ударил его в самое сердце. Он был готов спорить, готов объяснить, что всё, что с ним происходит, — это не испытание. Это наказание. Но старик продолжил:

— Тебе нужно пройти этот путь, и, главное, не умереть до двадцати пяти лет. Это не просто вопрос выживания, это испытание на твою стойкость, твою веру и готовность сражаться в любых условиях. Мы не принимаем слабых. Ты должен доказать, что ты достоин, не сдаваясь, не уступая и не теряя веры. Этот мир — часть твоего пути, и он укажет, насколько ты готов идти в следующий, более важный.

Белл, кажется, был ошеломлён. Он не мог поверить, что его испытания не закончились, что его жертва была недостаточна для того, чтобы попасть в объятия Императора. Он хотел закричать, обвинить их в том, что они не понимают, что значила его смерть, но вместо этого он ощутил странную тяжесть. Он понимал, что старик прав. Он был солдатом, и ему нужно было пройти этот путь, даже если это означало не соглашаться с тем, что ему говорили.

— Я... — произнёс он, не зная, что сказать. — Я согласен.

— Хорошо. Мы будем наблюдать за тобой. И помни, ты не один. Ты служишь Императору, и он будет с тобой. Но тебе предстоит доказать свою стойкость. Пройди этот путь, сражайся, и тогда мы примем твою душу. До тех пор... ты не заслужил прощения.

Белл снова посмотрел на Трон Императора. Его лицо, когда-то спокойное и божественное, теперь было замутнено испытанием. Но всё равно он верил. Он верил в то, что должен пройти этот путь. Для Императора, для своего народа, для своей чести. И теперь ему предстояло выжить в этом новом мире. Пройти через него героически, не уступая ни перед чем.

Вздохнув, Белл прошептал:

— Я пройду. Я не сдамся.

И тут же исчез в потоке света, возвращаясь к своему телу — к тому самому, что было пятилетним мальчиком, но с душой солдата.

Прошло девять лет с того момента, как Белл оказался в этом новом мире. Всё это время он тренировался не покладая рук, восстанавливая свои навыки и, если честно, некоторые из них улучшая. Он постоянно крутил свою старую сапёрную лопатку, ставя её в качестве не только боевого оружия, но и символа того, что он был всё ещё солдатом. Он сражался с гоблинами и другими монстрами, проверяя свои физические способности, и каждый раз его рвение к победе становилось только сильнее. Он стал быстрее, сильнее, выносливее. Но самое главное, он не забыл свою цель — никогда не сдаваться.

В его сердце всегда горел огонь. Огонь Императора, огонь войны и борьбы. Он был готов пройти всё, что предстояло, чтобы вернуть себе достоинство и заслужить место рядом с Императором.

Но всё изменилось в его четырнадцатилетие. В один день, вернувшись с очередной тренировки, он обнаружил, что его дед исчез. Только небольшая записка осталась на столе, рядом с чашкой чая. Белл схватил её, распечатал и прочитал:

«Белл, ты стал настоящим солдатом. Время идти в Орарио. Исполни свою мечту, стань героем. Это твой путь. А насчёт девушек… пусть будет так, как ты хочешь.»

Он бросил записку на пол и встал, злясь. Мечта его деда? Гарем из красавиц? Становление героем? Это был настоящий кошмар. Белл прокачивал свои навыки, сражался с чудовищами, выживал в этом мире, а его дед… явно был в каком-то слаанешитном транссе.

— Этот старик реально... — Белл не сдержал сарказма. — Слаанешит какой-то... только он мог бы такое выдумать.

Но мысли о том, чтобы стать героем, начали терзать его. Конечно, всё это звучало как чепуха, но Белл понимал: если его дед отправил его в Орарио, значит, там действительно что-то важное. Его не интересовали женщины или слава, как бы странно это ни звучало. Всё, что было важно для Белла, — это преодолеть испытания, стать сильнее и доказать самому себе, что он способен стать героем по-настоящему, даже если его путь будет отличаться от того, что он представлял себе в начале.

И самое главное — он понял, что если есть шанс стать сильнее с помощью Богов, это было для него вполне приемлемо. Не ради женщин и не ради слаанешитных забав, а ради Императора. Он должен был быть сильнее, ради всех тех, кто сражался с ним на Криге, и ради своего народа.

Однажды, ночью, когда он лежал в своей постели, ему вновь приснился тот странный сон, где голос Императора произнёс:

— Белл Кранел, ты в этом мире не один. Здесь есть силы, которые могут помочь тебе стать тем, кем ты должен быть. Но помни — только через испытания и стойкость ты сможешь стать сильным. Ты не должен отступить. Будь готов к тому, что предстоит.

Белл проснулся с ясным пониманием. Он был готов. Он не сдастся. Он пойдёт в Орарио, станет сильным, и с этим знанием в сердце начнёт свой путь. Такова была воля Императора.

На следующий день, после того как он упаковал свои вещи и накинул на плечи старую армейскую сумку, Белл с уверенностью направился к вратам города Орарио. Он знал, что путь будет трудным. Но именно этим испытаниям ему было суждено пройти, чтобы стать сильнее.

Он не знал, что его ждёт в этом новом мире, но знал одно: он не сдастся. Во имя Императора.

Белл добирался до Орарио несколько недель. Он шел через леса и пустоши, сражаясь с чудовищами и используя каждую возможность для того, чтобы вернуть себе навыки. Его тело стало сильнее, а реакции быстрее. Он привык жарить тушки гоблинов и других монстров на пропитание, продолжая совершенствовать свои боевые навыки, несмотря на всю абсурдность ситуации. Каждое сражение напоминало ему, зачем он здесь. Он был солдатом, и его путь не мог закончиться просто так.

Всё это время Белл не забывал своего главного предназначения — сражаться за Императора. Он вспомнил слова старика, что мир, в который он попал, был испытанием. И он должен был пройти его героически, не сдаваясь. Даже если это означало бороться с монстрами ради еды и выживания.

Но, несмотря на все испытания, ему не давала покоя мысль, что его дед снова вмешался в его судьбу. Записка, которую тот оставил, всё ещё была в его кармане. Он проклинал деда за его странные идеи, но не мог избавиться от мысли, что тот был прав в одном: Белл действительно должен был стать героем. И если для этого ему нужно было отправиться в Орарио, так тому и быть.

Когда Белл в конце концов добрался до Орарио, он был готов. Его тело было в отличной форме, навыки восстановлены, а решимость горела, как огонь. В его душе всё ещё оставалась вера в Императора, и он знал, что этот новый мир будет лишь ещё одним полем битвы, где ему нужно будет доказать свою стойкость.

Он не собирался сдаваться.

На следующее утро, когда Белл вошёл в ворота Орарио, он почувствовал, как его сердце бьётся быстрее. Это было начало его нового пути. И в этом мире, как ему сказали во сне, он мог стать сильнее с помощью Богов. Это было для него приемлемо. Не ради славы, не ради женщин — а ради того, чтобы стать тем, кем должен быть, и служить своему истинному делу.

Как бы странно ни казалась вся эта ситуация, Белл знал, что его место было здесь. В этом новом мире он продолжит бороться. Для Императора. Для себя. И он не сдадится.

Орарио встретило его шумом, яркими огнями и множеством людей. Белл, привыкший к туманным просторам Крига и вечно вонючим окопам, немного растерялся. В этом городе было слишком много всего — шума, лиц, звуков, а также запахов, от которых хотелось бы избавиться. Но он не позволил себе сдаться. Он был здесь по делу.

Белл уверенно вошел в город, пряча свою боевую сумку за спиной. В его руках был не просто арсенал из оружия, а символ его принадлежности к Криг. Его саперная лопатка. Он смотрел по сторонам, сдерживая возбуждение, но его мысли оставались только о главном — доказать свою стойкость, стать сильнее и выжить. Император ждал.

Неожиданно Белл наткнулся на группу людей, что стояли у большого входа в один из местных храмов, готовясь совершить ритуал призыва. Он не знал точно, что это за ритуал, но почувствовал, как оттуда исходит нечто магическое. В воздухе витал этот странный, тягучий запах силы.

Подойдя к группе, он услышал, как один из них спросил:

— Ты кто, парень? Ты здесь, чтобы стать героем?

Белл чуть покачал головой и ответил без замедлений:

— Я не здесь для того, чтобы быть героем ради забавы. Я здесь, чтобы сражаться. Я служу Императору. А если это путь к силе — тогда я его пройду.

Ответ заставил их задуматься. Кто-то из толпы усмехнулся, кто-то тихо пробормотал что-то о странном подходе, но Белл ничего не заметил. Он больше не был мальчиком, которому нужно было приспосабливаться к жизни. Он был бойцом, готовым к любым испытаниям.

Его взгляд упал на церемонию. Вокруг собрались сильные воины, и Белл почувствовал, как его сердце заколотилось быстрее. Он всегда был готов к бою, и если здесь ему предложат возможность стать сильнее, он примет это.

Пройдя немного дальше, он встретил пожилую женщину в длинном одеянии, с яркими глазами, которые с интересом рассматривали его. Она заметила его оружие.

— Ты странный парень. Это твоя суть? — спросила она, указывая на сапёрную лопатку.

Белл слегка хмыкнул, опуская её к ногам.

— Я не жонглёр с лопатой, если вы думаете, что это забавка, — сказал он с лёгким укором в голосе. — Это оружие. Мой символ.

Женщина загадочно улыбнулась.

Начало Пути

Хранитель Знаний.

Сто тринадцатый умер сражаясь. Но вместо объятий Императа, у него осталось последнее Испытание.

Warhammer 40.000

Danjon ni Deai o Motomeru no wa Machigatteiru Darou ka

113/Белл Кранел

За Императора!

Белл продолжал усиленно тренироваться, укрепляя своё тело после каждого похода в подземелье. С каждым днем он становился сильнее, и его тело адаптировалось к новым условиям жизни в этом мире. Он знал, что в подземелье ему предстоит столкнуться с более опасными врагами, и для этого ему нужно быть готовым к любым испытаниям.

Каждое утро и вечер он посвящал физической подготовке. Приседания, скакалка, бёрпи, отжимания — все эти упражнения становились частью его ежедневной рутины. Он старался держать себя в отличной форме, ведь понимал, что только таким образом он сможет стать сильным, как имелось в виду в его клятве перед Императором.

Его ноги стали крепче, мышцы шеи и плеч — твёрже, а тело постепенно превращалось в выносливую машину. Он не только тренировался физически, но и старался развить выносливость, чтобы быть готовым к любой битве. И вот, когда он каждое утро стоял перед зеркалом, смотря на своё тело, он не мог не заметить, как изменился.

Но его успехи не оставались незамеченными для других.

Гестия, наблюдавшая за ним, чувствовала странное напряжение. Каждый день видеть его крепкое тело, блестящее от пота, с каждым разом становилось всё сложнее. Её взгляд всё чаще останавливался на его мускулистых плечах, его коже, которая после тренировки становилась гладкой и сияющей. Это привлекало её, даже несмотря на её клятву. Её тело и разум не могли перестать реагировать на его присутствие. Гестия не понимала, как это происходило, но каждый взгляд на Белла становился для неё источником нескончаемого потока дофамина.

Она не могла не замечать, как его белые волосы прилипали ко лбу от пота, а взрослый, уверенный взгляд делал его только более привлекательным. И каждый раз, когда он стоял перед зеркалом, вытирая пот с лица, она ощущала, как её собственное сердце учащённо билось.

Но Белл не знал об этом. Для него важным было лишь становиться сильнее. Он был сосредоточен только на своей миссии — заслужить милость Императора и выполнить свою клятву. Он совершенно не осознавал, что стал привлекательным для других людей, ведь для него внешность не имела значения. В его прошлом, как Криговце, он давно утратил всякое понимание красоты. Главное было не внешнее, а внутреннее, а его путь был однозначным: стать сильным, чтобы достойно служить Императору.

Он продолжал тренировки, поглощённый стремлением развить своё тело и дух, но его действия всё более часто становились темой обсуждений в таверне и за её пределами. Даже такие мелочи, как его решимость, привлекали внимание, не только как боевые качества, но и как часть его личности.

С каждым днем он становился всё более уверенным в своих силах, но, возможно, не подозревал, как сильно его присутствие влияет на окружающих.

Белл бродил по улицам Орарио, скользя взглядом по лавкам и торговцам, пытаясь найти то, что Гестия попросила купить. Он уже обошёл несколько магазинов, но все они были пустыми или не имели в продаже того, что ему нужно было. В конце концов, он понял, что всё, что ему осталось — это обходить каждую лавку и надеяться на удачу.

Не обращая внимания на внешний вид продавцов, он продолжал искать овощи, ведь Гестия попросила их для ужина. Наконец, он нашёл небольшую лавку, где, несмотря на напряжённую атмосферу, ещё были продукты. У прилавка стояла очень молодая и красивая девушка, которая сразу привлекла внимание своим обликом. Но Белл, сосредоточенный на задании, не обратил на неё никакого внимания.

Он подошёл к лавке, тихо попросив то, что было в списке, и, как всегда, постарался не затягивать разговор.

Девушка, заметив его спокойствие и отсутствие интереса, начала развлекать себя флиртом.

— Ну, и куда же вы так спешите, такой красивый мальчик, — произнесла она, слегка играя с локоном волос и кокетливо улыбаясь.

Белл, как всегда, сдерживал эмоции и отвечал кратко, не особенно вникая в её слова.

— Мне нужно это. Всё, — сказал он, не меняя своего нейтрального выражения лица.

Девушка, слегка удивлённая его прохладным ответом, продолжила, пытаясь найти подход.

— Вы, наверное, не из Орарио? — спросила она, будто это было что-то важное для её флирта.

— Нет, я не местный, — ответил Белл, глядя в сторону, словно не замечая её.

Девушка не ожидала такого ответа. Она всё ещё старалась найти подход, но Белл был как скала — её флирт не мог пробить эту стену. Это расстроило её, но она попыталась скрыть разочарование за улыбкой.

— Ну, если что, я всегда тут, — сказала она, возвращаясь к своей работе, уже не надеясь на его внимание.

Белл, как ни в чём не бывало, забрал свои продукты и, не заметив её упрёков, вышел из лавки. Он даже не подозревал, что его равнодушие вызвало у неё такую реакцию. Она могла бы быть красивой, но для него это было не важно. В конце концов, его путь лежал в другом направлении.

Шагая по улице, Белл двигался в сторону темных переулков, чувствуя, что нужно немного успокоиться после всего этого. Внезапно он столкнулся с кем-то. Маленькая девочка неожиданно врезалась в него, и она рухнула на землю.

Белл немного замер, удивлённо глядя на неё. Он подумал, что это просто маленький ребёнок, и, не вникая в детали, собирался идти дальше.

Но внезапно из-за угла выскочил авантюрист, с яростным выражением лица, тыкая мечом вперёд.

— Убирайся с дороги, парень! Это не твоя проблема! Я собираюсь прикончить это отродье! — кричал он, зловеще подходя к девочке.

Белл мгновенно среагировал. Ему не понравилось, как авантюрист угрожал этому ребёнку. Он не стал медлить и с сильным движением ударил его сапёрной лопаткой прямо по голове.

Звук удара был резким и громким, и авантюрист безо всякого сопротивления рухнул на землю, как скошенное дерево.

Белл лишь вздохнул, не потревожив даже свой взгляд, и пошёл дальше, не удостоив нападавшего даже взглядом. Однако, не пройдя и нескольких шагов, он остановился и, обернувшись, снова подошёл к девочке.

Он достал небольшой мешочек с валлисами — местной валютой, которую он всегда носил с собой. Белл аккуратно положил его перед девочкой, понимая, что она, наверное, голодна.

Он не сказал ни слова, просто оставил деньги, прежде чем снова повернуться и продолжить свой путь.

Девочка стояла в изумлении, наблюдая, как он исчезает в темноте. Она не знала, что думать. Для неё это была встреча, полная загадок. Он, тихий и спокойный, не потратил лишних слов, но всё равно оставил что-то важное.

Белл же продолжал свой путь, думая о том, как стать сильнее и достойным Императора, не замечая, как его поступки начинают оставлять следы на окружающих.

Гестия была занята подготовкой, когда Белл, как обычно, усиленно тренировался в одиночестве. В этот раз, после того как она попросила его выполнить пару поручений, она отправилась на банкет к Ганеше, посчитав, что будет поздно. Белл, сосредоточенный на своей физической подготовке, кивнул в ответ, не отвлекаясь от упражнений, продолжая делать приседания и переходя на прокачку пресса.

После того как Гестия ушла, Белл продолжил тренироваться, сосредоточившись на своей цели стать сильнее. Он не заметил, как Гестия забыла свои ленточки, лежавшие на её столе. Белл, впрочем, не был бы собой, если бы не заметил такую мелочь. Он встал, взял ленточки и отправился следом за ней.

Гестия ехала на повозке, а Белл, не теряя времени, топал пешком, полуголый, в одних штанах и сапогах. Когда он проходил по улицам, девушки и даже авантюристки, встречавшие его, смущались от его вида. В его теле не было ни единого намёка на слабость, и его уверенная осанка только добавляла ему привлекательности. Белл, несмотря на своё телосложение, не замечал этих взглядов.

В одном из переулков он остановился, подойдя к девушке, которая с удивлением посмотрела на его внешний вид. Он спросил её, как пройти к Ганешу, где проходит банкет. Она застыла, поражённая его видом, и мгновенно потеряла сознание. Белл нахмурился, почесал затылок и не знал, что и думать об этом.

Когда он наконец добрался до места, Гестия уже была на банкетной площадке и быстро начала искать, что бы вкусного выбрать со стола, чтобы порадовать Белла. Другие боги и божественные сущности тихо переговаривались, подмечая её необычное поведение.

— Она всё ещё не в Гикая, — прошептала одна из богинь.

Но взгляды всех присутствующих вскоре переместились на украшение этого дня — Фрею.

Фрея была не только красотой, но и загадкой. Её длинные серебряные волосы, серебристые глаза и белая кожа притягивали взгляд. Она была облачена в чёрно-красное платье, которое открывало её живот и грудь, демонстрируя не только её прелести, но и уверенность.

Подойдя к Гестии, Фрея с кокетливой улыбкой поприветствовала её.

— О, Гестия, давно не виделись! Как твои дела? — сказала она с игривым тоном.

Гестия, немного опустив взгляд, бросила в ответ приветственное слово, продолжая искать что-то на столах.

— Где же твой последователь? Ты ведь не говоришь, кто он, — заметила Фрея, продолжая не скрывать интереса.

Гестия, сдерживая своё раздражение, буркнула:

— Я всё равно не скажу тебе, даже если ты будешь выпрашивать.

Фрея рассмеялась, её смех был лёгким и игривым, почти насмешливым, а взгляд всё равно не покидал Гестию.

Как только их разговор немного затих, к ним подошёл Гефест, её подруга. Они начали вести дружественный диалог, обсуждая последние новости. Но тут к ним подскочила Локи, вся в триумфе, будто её победа была уже предрешена.

— О, Гестия, ты снова пришла в своих обычных одеяниях? — смеялась Локи, очевидно, подшучивая над её скромностью.

Гестия, не вынося такого, сдержанно ответила:

— Я сегодня в платье, а не в смокинге.

Локи же, с усмешкой на лице, парировала:

— Я надела это, чтобы посмеяться над тобой, бедняжка. Ты вечно страдаешь от недостатка денег, а я — всегда на высоте!

На лице Гестии заиграла красная полоска раздражения. Она не могла просто так это пережить, особенно зная, что Локи всегда такая. Эти перепалки между ними были обычным делом, ещё с тех пор, как они встретились несколько веков назад. Локи всегда любила подшучивать над Гестией, и не было ни одного случая, чтобы она не сделала это снова.

Гестия, несмотря на это, стояла стойко.

— Да, ты не сильно изменилась с тех пор, как мы встретились, — холодно ответила она.

Локи же не собиралась останавливаться и продолжала:

— Ну, конечно, тебе стоит признать, что у тебя нет того, что есть у меня.

— Тада! — заявила Локи, демонстрируя свою грудь.

— Хмммм! Ты всегда так любишь выставлять это напоказ, — с сарказмом произнесла Гестия. — Наверное, ты думаешь, что это шутка, но давай посмотрим, как ты будешь смеяться, когда я ещё что-то скажу!

Гефест покачала головой, закрыв лицо рукой, когда услышала этот разговор.

Фрея, стоявшая рядом, улыбалась, но в её взгляде было что-то другое — что-то холодное, проницательное, и она не могла не следить за происходящим.

Когда Локи и Гестия продолжали спорить, боги начали подшучивать и обсуждать, кто победит в их "схватке". Всё превращалось в шутливое соревнование, и боги, с каждым новым словом, всё больше вовлекались в азарт.

В это время Фрея села в уголке, наслаждаясь наблюдением за происходящим.

— Это действительно забавно, — сказала она, тихо улыбаясь. — Каждый раз, когда они встречаются, я знаю, что будет интересно.

Когда Локи продолжала задирать Гестию, атмосфера в банкетном зале становилась всё более напряжённой. Участники разговора, боги и богини, начали понемногу собираться в круг и комментировать их перепалку, подшучивая и развлекаясь. Фрея, которая с удовольствием наблюдала за этим, не могла удержаться от смеха.

— О, Гестия, ты не расстраивайся, — насмешливо сказала Локи, продолжая развлекаться. — Признайся, ты и правда всегда теряешь в этих битвах. Слишком серьёзная, не понимаешь, как устроены настоящие игры.

Гестия в свою очередь, сдерживая раздражение, попыталась сдержать эмоции. Её глаза сверкали, но она не собиралась поддаваться Локи. Ответ был лаконичен, но остёр:

— Ты всегда могла сделать игру интересной, да, Локи. Особенно когда это касается подшучивания.

Фрея, не вмешиваясь в разговор, с улыбкой наблюдала, её глаза продолжали следить за ними с интересом.

— Что-то мне подсказывает, что ваша дружба не такая уж и простая, — тихо произнесла она, и её слова, как всегда, имели значение.

Смех утих, когда в разговор вмешался Гефест, её давняя подруга Гестии.

— Хватит уже, — мягко сказала она, подойдя ближе. — Неужели вы не устали ссориться каждый раз, когда встречаетесь?

Гестия, хотя и готова была ещё пару слов закинуть в ответ, остановилась, улыбнувшись в ответ на заботливый взгляд Гефеста. Несмотря на то, что она не любила споры с Локи, она знала, что её вмешательство часто превращает все в более забавное и лёгкое общение.

— Я просто хочу, чтобы этот день прошёл без лишних проблем, — сказала она, чуть расслабившись.

Но тут Локи, по-прежнему с триумфальной улыбкой, продолжила играть с Гестией, как будто только что победив её в каком-то споре.

— Ты ведь знаешь, что без меня твоё существование было бы скучным, правда? — прошептала Локи с шутливым оттенком, обвивая её пальцы вокруг своей шёлковой чашки.

Гестия вздохнула и ответила:

— Да, да, ты ведь постоянно устраиваешь шоу на каждом шагу.

В этот момент разговор отошёл от Гестии и Локи, когда внимание всех собравшихся переместилось на Фрею, которая слегка опустила бокал, рассматривая других богов с хитрой усмешкой. Она знала, что к ней всегда будут прикованы взгляды, и использовала это с максимальной пользой.

— Не могу поверить, как много шума из-за такой маленькой ссоры, — сказала она, улыбаясь и ловя взгляды окружающих. — Но, как всегда, это так интересно.

Гестия, уже под усталостью от словесной перепалки, ещё раз взглянула на Локи, но решительно повернулась и пошла в сторону стола, где стояли различные угощения. Она не могла себе позволить проиграть в этой бесконечной игре слов.

Белл же, не зная, как происходит такое общение богов, уже несколько часов сидел у себя в комнате, поглощённый мыслями о своей миссии. Он тренировался, мысленно готовясь к очередному походу в подземелье, не подозревая, что Гестия уже успела побывать на банкетах, поддавшись играм богов и их бесконечным заигрываниям.

И так, весь вечер продолжался, переполненный бесконечными разговорами, поддразниванием и шутками. Каждый был в своём мире, и эти божественные игры, как всегда, наполняли воздух напряжением и радостью.

Когда Белл подошёл к Локи, не сказав ни слова, он без всяких церемоний резко стукнул её по голове своей сапёрной лопаткой. Удар был настолько неожиданным и сильным, что Локи тут же потеряла сознание и рухнула на пол. Весь зал в момент замер, и все боги, присутствующие на банкете, с удивлением уставились на происходящее.

Гестия, стоявшая вблизи, моментально заметила Белла. Сначала она не поняла, что именно произошло. Затем её глаза широко раскрылись от шока, и, как только она увидела его открытый торс, покрытый потом от тренировки, её лицо мгновенно покраснело. Всё происходящее стало для неё абсолютным сюрпризом.

— Белл! Ты что творишь?! — закричала она, не сдерживая возмущения. Она побежала к нему и начала яростно стучать кулаками по его груди. — Ты дурак! Как можно так поступать?! Опять без рубашки! Ты вечно это делаешь! Показываешь всем свой пресс!

Белл, оставаясь спокойным, спокойно повернулся к ней, даже не почувствовав боли от её ударов.

— Мне не больно, — сказал он с абсолютно невозмутимым выражением. Затем он протянул Гестии её забытые ленточки и, не обращая на её крики внимания, добавил с лёгким раздражением: — А что вообще за празднество тут? Это Слаанеш или Нургл?

Гестия, не в силах понять, что он имеет в виду, лишь открыла рот от удивления, не зная, что ответить.

Белл, заметив её замешательство, вернул свою сапёрную лопатку на пояс, потрепал Гестию по волосам и направился к двери, говоря без всякой злости, но с явным презрением:

Перед тем как покинуть особняк, он пнул ногой статую Ганеши, стоявшую неподалёку, и, не останавливаясь, вышел из зала. Звук удара был глухим, и статуя покачнулась, но осталась на месте.

Когда Белл ушёл, начался настоящий хаос среди богинь. Локи, всё ещё лежащая на полу с шишкой на голове, недоуменно пыталась понять, что только что произошло. Но остальные богини и дамы начали визжать от восторга, обсуждая поступок Белла.

— Ты видела? Это было потрясающе! — шептала одна богиня другой, не скрывая эмоций. — Он просто подошёл и сделал это! Без колебаний! Это невероятно круто!

Фрея, сидя в углу, с хищным взглядом наблюдала, как Белл покидает банкетный зал. Она не скрывала своей улыбки, которая была такой же зловещей, как взгляд хищника, который наблюдает за своей добычей.

— Этот парень... — прошептала она себе под нос, не отрывая глаз от его спины. — Он определённо меня заинтересовал.

За Императора!

Содержание

Начало Пути

Вера в Императора.

Путь тернист и полон боли

Безумие и отвага

Эту победу... Я посвящаю тебе

Проблемы и еще больше проблем!

OVA. Две девы

Еще больше силы.

Большое Казино

Разумный монстр

Комментарии (0)